Тофалария. Высекатель искр

Текущая версия на 18:10, 16 ноября 2021

      Олененок жил на склонах бескрайней горной тундры. Каждую ночь он кочевал на вершины гор, чтобы увидеть звезды, которые висели над ним. Чем выше восходил он на вершины, тем шире становился горизонт, и тем дальше было видно новые горы. Он открывал для себя другие вершины и новые горизонты дорожкой уводящие вдаль.
      - Летит моя завораживающая звезда, - говорил Олененок и, поднимая глаза к горизонту.
      С неба падала настоящая звезда. Она проносилась яркой карминовой кометой и зажгла горизонт. Олененок загадывал желание. Он мечтал собрать все звезды ниспадающие с бездонного неба. Он смотрел в манящую вдаль, где небо соединялось с вершинами гор, и шел за падающими звездами днем и ночью.
      - А вдруг там, я попытаюсь найти далекую грань, за которой живет прекрасное счастье, - наивно думал Олененок.
      Кочевал, в надежде догнать, несуществующую линию, где горы и небо едины, но упал от изнеможения и холода. Олененок сидел, грустно смотрел в небо и высекал камнем искры для костра. Искры возносились в небо, долетали до Луны, меняли очертания, мерцали и брызгами смешивались с яркими звездами в черной бездне. Полная луна стояла в самом зените. Изумрудные и сапфировые искры, отражаясь от звездного погонщика, падали на самую середину багрового горизонта. В алом сиянии огненной зари жемчужные искры превращались в черные звездные точки.
      - Ты высекаешь искры, но падающие звезды, зажигаешь не ты. Найди свою путеводную звезду, – сказала Луна.
      Олененок посмотрел в небо ближе к северному небесному полюсу мира, нашел очень яркую, такую красивую и милую его сердцу Полярную звездочку.
      - Не упади и не исчезай, когда рядом появятся искры Луны, - сказал Олененок. - Ты очаровательна и нежна, из всех самых дальних в небе звёзд. Меня не манит бездонный синий горизонт Саян.



На каменистом склоне в снега одетого гольца,
Дышится легко и свободно у начала ручья,
На стойбище рода Чогду, ягеля широкие поля,
Полярные колокольчики и золотится кашкара.
Холодный уголек в костре не превратился в пепел,
Теплые руки пахнут ягодой дикой черной смородины,
И олень с натертой от седла спиной одиноко кочует,
По реликтовым снегам выше Урлыга, косогором.



Со Священным амулетом Ветер Мыслей,
Сон Кара-Чогду на мхах Ишхэн Ехе-Нур,
Светлей снега на белках и ясного неба,
Сладкого пения птиц и весенних ручьев,
В предрассветной заре возле чума.
А рядом чутко лежат, преданные собаки,
И чуть дыша, осторожно, тише облака,
В туманной пыли гольца, ходят олени,
Бесконечно каменистым и мшистым тропами,
По отрогам Большого Саянского хребта.



Горит костер на стойбище оленевода,
Среди созвездий и горных пиков,
Танцуя искры, гаснут в вышине,
Они не ярче чароита звезд небесных,
Но спорят с ними в красоте.
Акаш и ты сияешь во вселенной,
Мгновеньем счастья украшая жизнь.



К созвездиям сквозь облака и густые туманы,
Тянуться наши мечты и горы Священных Саян,
Иногда отяжелев от снегов и воспоминаний.
Полюбившему одиночество, собирая мох-бородач,
Слышен шум падающих звезд о поверхность реки,
Сорвавшаяся в ручей, с небес уснувшая звезда,
Блеснув и медленно намокнув, меркнет навсегда.
И талая вода, текущая в снегах с гольца,
Приобретает цвет и вкус земли и неба.



Разогнал постепенно серебристый закат облака,
Освежающий верховик дующий с гор Барбитая,
Не погасить ему угли кочевого костра,
Запекающего хариус на березовой палочке.
Руки греет чашка соленого чая с молоком,
Родового оленя из небесных стад Кара-Чогду,
Знакомые воспоминания, подбирая украдкой,
Про охоту, бесконечные тропы и цветущий багульник,
Про восход лучезарного солнца и счастливые дни,
И амулеты светлых снов и добрых пожеланий.



Хорошо у гольца наполняющего вселенную мощью,
Где логово устроил красавец Ирбис Снежный Барс,
Полярная звезда, обжигает светом, рождая ручьи.
В кедровом лесу на равнине в излучине реки,
Белковать по толстому слою опавшей хвои,
Или волчатничать порошей тальником пойме,
И сидеть у кочевого костра вытянув уставшие ноги,
Вырисовывая на Священных амулетах рисунки жизни,
Спину греть и блестеть боковой стороной лезвия ножа.



Растворяясь в густой тишине и покое,
Вдыхая туманы глубоко и свободно,
Кочуя медленно с родовыми оленями,
К керексурам в дни равноденствий,
По границам горных вершин и неба,
Вечно встречаясь с бесконечностью,
И красотой до гениальности прозрачной,
Как кочевые сны и светлые надежды.



В снегах по скользким горным каменистым тропам,
Преодолев крутых отрогов скалы и россыпи курумов,
Олени, вдыхая облака, касаются копытами вершин,
В задумчивых мечтательных дневных перекочевках,
И глядя философски вниз на дно гранитного каньона,
В источник чистых рек, стремительных и своенравных,
Рассматривают отражение звезд в лазури небосвода.



Кочевою тропой, измеряя глубины небесного свода,
Ровняясь созвездиям, плывущим на вечных снегах,
Ощущая вкус ягод жимолости на пересохших губах,
Оглохнув от тихого шума бесконечной вселенной.
Кочуя с оленем по родовым стойбищам Тофаларов,
Согревшись теплом от угольков костра и отяжелев,
Притяжением тундры и таинственным очарованием Саян.



Кочуя по древним тропам таежных оленеводов,
Ты ищешь себя и собственные давние мечты,
Твой дом тайга, гольцы, снега и талая вода,
Твои друзья, смотрящие в твои глаза собаки.
Смысл не в направлении удачного пути,
И не количество нарытых крупных самородков,
Суть счастья в вечно вьющейся кочевой тропе,
По снежным перевалам между землей и небом.



Чептэи верят в чистоту снегов,
И в глубину небес бездонных,
И в амулеты светлых снов,
И в высоту гольцов покрытых галькой,
И в тайну протоптанных в тайге следов,
И сомневаться древний род не мог,
Когда пошла с горы весенняя вода,
Валежника завалы рвала Дугольма.



Землей родною пахнет талый снег Саян Священных,
И время на мгновенье начинает замедлять свой бег,
Внимательно и спокойно с удивлением рассматривая,
Кочующих по горным перевалам Северных оленей,
Причудливо раскрашенных в цвета земли и неба.
Энергия, жизнь и любовь в хрустальной белизне,
Олени, краски на снегах рождающие венцы вершинам,
Великий Дух Вселенной и обереги добрых пожеланий,
У Керексур в дни солнцестояний и равноденствий,
Соединили на века хребты гольцов и звезд небесных.



Откуда течет ручей Кастарма торит тропу,
Любящий хозяйку домашний Северный олень,
Кочуя на новое пастбище рода Кара-Чогду,
И будет рев изюбрей и охота на горного гуся,
И на углях горячий с соленым молоком чайник,
И амулеты чистых мыслей и добрых пожеланий,
И ветки кедров тяжело повиснут от шишек,
Над душистым толстым слоем опавшей хвои,
В окружении ягеля, камней и созревшей шикши.



Твой амулет обретения духовной силы.
Откуда Чогду кочевал в Священные Саяны?
Зачем привел тебя твой долгий путь,
К вершинам гор, к туманным перевалам,
И к осыпям камней на склонах гольцевых,
К охоте на изюбря с собаками по насту,
К Оленным камням и Керексурам солнца,
И к каменистым речкам вперемешку со мхами?
В чем смысл твоих дневных перекочевок,
В умении выжить или увидеть красоту?

[править] Праздник жизни гор

[править] Сборник стихов

      Коллекция авторских экземпляров
      Читать книгу "Ленточки странствий". – Иркутск : Артиздат, 2016. – 255 с. - pdf

• Читать книгу "Ловец Солнца". – Иркутск : Артиздат, 2019. – 376 с. - pdf
  

• Читать книгу "Катышиндигеру". – Иркутск : Артиздат, 2020. – 480 с. - pdf
  

[править] В добрый путь

      Спасибо вам за прогулку. Русин Сергей Николаевич