Точка света. Тофалария

Материал из IrkutskWiki
(Различия между версиями)
Перейти к: навигация, поиск
(не показаны 3 промежуточные версии 1 участника)
Строка 1: Строка 1:
 
<div class= style="background: #32CD32; border-width: 2px; border-style: solid; border-color: #008000"><font color="white">Тофалария — историко-культурный регион в центральной части горной системы Восточного Саяна на западе Иркутской области на территории Нижнеудинского района. Населён кочевыми таёжными оленеводами - охотниками и собирателями.</font></div>
 
<div class= style="background: #32CD32; border-width: 2px; border-style: solid; border-color: #008000"><font color="white">Тофалария — историко-культурный регион в центральной части горной системы Восточного Саяна на западе Иркутской области на территории Нижнеудинского района. Населён кочевыми таёжными оленеводами - охотниками и собирателями.</font></div>
 
[[Файл:Тофалария. Солнце-Тайга 10.jpg.jpg]]<br>
 
[[Файл:Тофалария. Солнце-Тайга 10.jpg.jpg]]<br>
−
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>В начальное время появления оленьего мира, предшествующего обычному реальному времени звёзды стоящие в центре небосвода светили гораздо ярче среди тьмы. Первопричина добра затаённая в бездонной точке света, блуждала по тропинкам всемогущего Неба-матери. Живое существо, светясь серебром, двигалось от горизонта времени к солнечным планетам и мечтало оберегать, помогать, в нужный момент посылать подсказки, учить, а то и принимать на себя невзгоды. За пролетающим у земли добром гналась летучая молния, желая выжечь его из картины мироздания. В опалённом расплаве космической молнии находились ряды пустых силуэтов - проглоченные огнём не слаженные кометы и недружные метеориты. Одинокое пятнышко света ускользало от хищных лап обжигающей молнии, и маленькой частичкой бесконечности сорвалась с неба и всё, что она созидала, было добро. После падения добра на планету вздрогнули холодные горы белой стеной лавин, и мир стал видимым - отражением света. Началось творение сторон света, развитие жизни и вечное обновление, день возрождался после ночи, лето после зимы.<br>
+
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>В начальное время появления оленьего мира, предшествующего обычному реальному времени звёзды стоящие в центре небосвода светили гораздо ярче среди тьмы. Первопричина добра затаённая в бездонной точке света, блуждала по тропинкам всемогущего Неба-матери. Живое существо, светясь серебром, двигалось от горизонта времени к солнечным планетам и мечтало оберегать, помогать, учить, а то и принимать на себя невзгоды. За пролетающим у земли добром гналась летучая молния, желая его сбросить, словно выжженный камень с души. В опалённом расплаве космической молнии находились ряды пустых силуэтов озлобления и ожесточения - проглоченные огнём. Одинокое пятнышко света ускользало от хищных когтей обжигающей молнии, а маленькой частичкой бесконечности сорвалась с неба и всё, что она созидала, было добро. После падения добра на планету вздрогнули холодные горы белой стеной лавин, а мир стал видимым - отражением света. Началось творение сторон света, развитие жизни и вечное обновление, день возрождался после ночи, лето после зимы.<br>
−
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Обгоревший от удара небесной искорки сияющего света камень духов в посеребренной седине предстал взору таёжника, словно вставшая на дыбы огромная косолапая луна, окутанная снежной дымкой, тонущая в тумане горных хребтов. Со всех сторон светлые и тёмные вкрапления чудесного камня теснили ледяные вершины гор. Их пики скрывались в подвижной мари, а склоны покрывались густой тайгой и каменистыми осыпями. При первом утреннем солнечном луче, гора Чело-Монго в полноте волнующихся жизненных сил окруженная пеленой тумана, качнулась лениво и проснулась ото сна. Бродягу ночной туман одолевала скука, и он вяло скользил вверх высокого горного массива, обращаясь с добром как с живым существом. Таёжник научился разводить огонь костра раньше, чем говорить и искал тепло добра в высоких горах, в бурных реках, за пределами горизонта, повсюду, кроме как в себе самом. Прекрасные северные олени, стадами заселяющие линии горизонта очень нравились человеку. Из года в год на путях кочёвок по перевалу и берегу бурлящей реки, перед порогами и у отмелей, ожидал этих спокойных и досягаемых зверей. Он полюбил кладовую безбедности, оленей гор за то, что их можно приручить и научить помогать человеку охотится на пушного зверя. По этим причинам горы Удинского хребта превратились в уникальное своим очертанием и обитателями место, и к дикому стаду оленей прикрепился таёжник, кочевал, следил и ухаживал за ними. Олени жили на воле небольшими стадами, с вожаком и важенками с оленятами, но раз в год соединялись в одно большое стадо у ниспосланного с неба камня духов.<br>
+
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Обгоревший от удара молнии и падения метеоритов сияющий светом камень духов предстал в посеребренной седине, словно вставшая на дыбы огромная косолапая луна, окутанная снежной дымкой. Светлые и тёмные вкрапления чудесного камня со всех сторон теснили ледяные вершины. Пики скрылись в подвижной мгле, а склоны покрывались густой тайгой и каменистыми осыпями. Гора Чело-Монго в полноте жизненных сил окруженная пеленой тумана, качнулась лениво и проснулась ото сна. Бродячий туман одолела скука, а он вяло скользил вверх горного массива, обращаясь с добром как с живым существом. Охотник на пушного зверя научился разводить огонь костра раньше, чем говорить и искал тепло добра в высоких горах, в бурных реках, за пределами горизонта, повсюду, кроме как в себе самом. Северные олени, стадами заселяющие вершины очень нравились человеку. Из года в год на путях кочёвок по перевалу и берегу бурлящей реки, перед порогами и у отмелей, ожидал этих досягаемых дикарей. Он полюбил кладовую без бедности - оленей, мечтая приручить их для охоты на зверей. Сытая гора обеспечила богатую добычей жизнь, а к стаду оленей прикрепился человек, кочевал, следил и оберегал от хищников. Олени жили на воле с вожаком и важенками с оленятами, но раз в год соединялись в одно стадо у ниспосланного с неба камня, общаться с духами-помощниками неба, гор и стихий.<br>
−
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Нить за нитью, проникали в сумеречную тайгу слабые и отражённые от снега бледно-розовые солнечные лучи. Точно звёздочкой в сонном тумане уходящей ночи, сверкала жемчугом лунная изморозь. У контура гор перевала Мус-Даг-Дабан чудеса случались чаще, чем моросил со снегом косой дождь, и таежник, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Подошёл ближе к камню духов открыть секрет послания неба и заметил торчащую на поверхности снега голову оленёнка с большими и очень красивыми карими глазами. Нашёл у камня маленького небесного детёныша, который провалился в скрытую под слоем снега яму и не смог выбраться самостоятельно. От белоснежного оленёнка исходило немного света, словно от искры пролетевшей кометы над земной колыбелью. В непроглядной муке беспокойно бродило и выгрызало снежные края впадины испуганное стадо оленей. Освободить малютку сына была не в силах даже Небо-мать важенка и на оленёнка глядела невыплаканной болью. Сердито выла злая буря, но человек не ущемлял оленей, а ценил и уж тем более не бросал в беде или на поругание свирепым хищникам. Каменным ножом раскопал плотную снежную гибель вокруг застрявшего животного, затем взял ослабшего оленёнка за холку и вытянул из жестокой ловушки. Спас белого как снег оленёнка из снежного плена. Окоченевший оленёнок не стал убегать, а еле шевелил пушистыми ушами и нетерпеливо подрагивал хвостиком. Глаза его светились, как солнечные камни, но ему было сложно передвигаться, и таёжник согрел и бережно отнёс оленёнка на руках в безопасное место чудо камня. После не долгого беспокойства оленье стадо последовало за ними. Чёрный камень с белой кварцевой прожилкой застывшего удара молнии сам нашёл человека, который подходил оленёнку для спасения. Таёжник очистил края камня чистым снегом и слезами. Камень посветлел мечтами и передал человеку часть своих сил заботливо лечить раны и ушибы оленёнка, отводить порчу дымом шалфея, а в травяные отвары добавлять сладость соли. Исцелял оленёнка всеми способами, отражёнными в единении с природой. Во всём, что его окружало, человек увидел жизнь. Одушевил Небо-мать важенку и лунного медведя, гору и реку, гром и снег, тайгу и камень имеющего волю и сознание, подобное человеку. К ним таёжник обратился с просьбами, их отдаривал после исцеления, удачной охоты и относился с уважением. Дух-хозяин был у горы, и у огня, у земли и воды, Небо-мать важенки и у оленёнка. От всех этих духов человек зависел и пытался договориться с ними об удачном лечении. Чудесной силой обладала изогнутый коготь лапы лунного медведя. Её небо ночью вешало над чумом на стойбище, не стирая лунный лик с оленьего стада. Медвежьей лапой, нагретой от искр огня костра, поглаживал места в области сердца и мусолил спину. Знахарил хвостом пушного зверя, заставляя лютый дух выйти из изнурённого тела оленёнка, и достиг результата. Сохранил здоровье, уберёг от порчи, укрепил душевное спокойствие малышу. Дух добра помог человеку бережно относиться к животному, изменяя собственную жизнь к лучшему. Настраиваясь на получение нужных мыслей, способных помочь малютке, решил ослабленного оленёнка забрать из дикого стада на приручение и сохранить все его звериные свойства. Не удерживаясь от восторга, бережно носил не окрепшего малыша на руках, вокруг камня духов рассказывая ему сказки о будущих странствиях. У оленёнка появился аппетит, и он толкал таёжника рожками в бок. Сердился таёжник, фыркал, но понимал, что малышу надо расти, крепнуть, и учил пить молоко из чаши.<br>
+
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Нить за нитью, проникали в сумеречную тайгу слабые и отражённые от снега розовые солнечные лучи. Звёздочками сверкала жемчугом лунная изморозь в сонном тумане уходящей ночи. У контура гор перевала Мус-Даг-Дабан чудеса случались чаще, чем моросил со снегом косой дождь, а человек прислушался к внутренним ощущениям. Подошёл ближе к камню, на котором зимой не было снега, а вытекал не замерзающий ручей. Открыть послание небес хотел, а заметил торчащую в шуге голову оленёнка с большими карими глазами. Нашёл маленького небесного детёныша, который провалился в скрытую под слоем мокрого снега яму и не смог выбраться. От оленёнка исходило немного света, словно от искры пролетевшей кометы над земной колыбелью. В непроглядной мгле волчья стая забирала живые души, а освободить малютку сына была в силах даже Небо-мать и на оленёнка глядела невыплаканной болью. Сердито выла злая буря, но человек не ущемлял оленей, не бросал в беде на поругание свирепым хищникам. Раскопал снежную гибель вокруг застрявшего животного, затем взял ослабшего малыша за холку и вытянул из жестокой ловушки. Спас белого как снег оленёнка из снежного плена. Окоченевший оленёнок не стал убегать, а еле шевелил пушистыми ушами и нетерпеливо подрагивал хвостиком. Глаза его светились, как солнечные камни, но ему было сложно передвигаться, а таёжник согрел и бережно отнёс оленёнка на камень целитель. Не разжимая зубов, волки чуть отступили во мглу. Притаилась росомаха. Чёрный камень с белой кварцевой прожилкой застывшего удара молнии нашёл человека, который подходил оленёнку для спасения. Таёжник очистил края камня чистым снегом и слезами. Камень посветлел мечтами и передал человеку силы и заботу лечить раны и ушибы оленёнка, отводить порчу дымом шалфея, а в травяные отвары добавлять сладость соли. Исцелял оленёнка способами - отражёнными в единении с природой. Во всём, что его окружало, человек увидел жизнь. Слушал Небо-мать и лунного медведя, гору и реку, гром и снег, тайгу и камень имеющий волю и сознание, подобное человеку. К ним обратился с просьбами, их одаривал после излечения, удачной охоты и относился с уважением. Дух-хозяин был у горы, огня, ветра, земли и воды. Небо-мать и оленёнок имели душу. От духов человек зависел и пытался договориться с ними об удачном лечении. Чудесной силой обладал изогнутый коготь лапы лунного медведя. Её небо ночью вешало над чумом на стойбище, а она стирала лунные тени с оленьего стада. Медвежьей лапой, нагретой от искр костра, гладил спину оленёнка. Знахарил хвостом пушного зверя, заставляя лютый дух выйти из изнурённого тела. Старался и достиг исцеления. Сохранил здоровье, уберёг от порчи, укрепил душевное спокойствие малышу. Дух добра помог человеку бережно отнестись к животному, изменяя собственную жизнь к лучшему. Настраиваясь на получение мыслей, способных помочь малютке, решил ослабленного оленёнка забрать из дикого стада на приручение и сохранить его звериные свойства. Не удерживаясь от восторга, бережно носил не окрепшее дитя на руках, вокруг камня и рассказывал сказки о будущих странствиях. Ползучий камень вздыхал о прогулках, не изменяя положения, а у оленёнка появился аппетит. Малыш толкал таёжника рожками в бок. Сердился таёжник, фыркал, но понимал, что малышу надо расти, крепнуть, и учил пить молоко из каменной чаши.<br>
−
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Неприхотливый оленёнок мало-помалу обживался с кочующим человеком по угрюмым Саянским горам. На проталинах искал, где трава сочней, а в стужу, где снега меньше и легче добраться до скрытого под ним ягеля. Мордочка оленёнка густо покрылась шерстью, и он добывал корм в сильнейшие морозы, роясь в снегу. Рыл в холодном снегу рытвины, если силенок раскидать снег хватало, не поранившись о края твердого снежного наста. Насытившись питательным мхом, оленёнок ложился в разрытые углубления отдохнуть рядом с куропатками. В снежной борозде пурга не мешала, и лютый филин не замечал. От хромого медведя по рыхлому снегу оленёнок бегал легко и быстро. Ноги ставил по-особому, раздвигая копыта. Между копытами и широко расставленными дополнительными копытцами выросли длинные жесткие волосы - щётки, и оленёнок не проваливался в коварные снежные впадины.<br>
+
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Оленёнок сживался с человеком, кочующим по угрюмым Саянским горам. На проталинах искал, где трава сочней, а в стужу, где снега меньше и легче добраться до скрытого под ним ягеля. Мордочка оленёнка покрылась шерстью, а он с куропатками добывал корм в мороз. Рыл рытвины, раскидывал снег, иногда поранившись о края твердого наста. Насытившись мхом, оленёнок ложился в разрытые углубления отдохнуть рядом с куропатками. В снежной борозде пурга не мешала, а лютый филин не замечал. От хромого медведя по рыхлому снегу оленёнок бегал легко и быстро. Ноги ставил по-особому, раздвигая копыта. Между копытами и широко расставленными дополнительными копытцами выросли жесткие волосы - щётки, а малыш не проваливался в коварные снежные пустоты.<br>
−
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Оленёнок, привыкал к человеку в таёжном угодье, и на его шерсти таёжник выстриг примечательный орнамент - в рассветных лучах знак солнечного света, излучение которого поддерживало жизнь. Украсил восходящим блеском животное для того, чтобы отличать прирученного оленёнка и диких оленят, поскольку малыши были похожи друг на друга и при встрече сплетались в один узор стада. На ночь отпускал малыша на вольный выпас или бодаться к диким братьям и сёстрам. Если мела пурга оленёнок возвращался, хорошо опознал местность, понимал повадки животных, ловил малейшее изменение погоды. Очень быстро в горах вьюга и пурга, буран и метель чередовались друг с другом, а через мгновение мог подняться ураган. В лихорадке непогоды серые ночи менялись серыми днями, а оленёнок исчезал всё чаще. Не выдерживал таёжник ожиданий на стойбище и отправился следом за малышом. Обегал все стада, плутая в снежной пелене, искал следы, но вскоре покружив во мгле, у каменя духов  встретился с поджидавшим его оленёнком. Похудевшего оленёнка не задрала волчья стая, не задавила росомаха, он не ушёл в тайгу к дикому стаду, а упрямо бродил одинокой точкой света по глубокому снегу на вершине горы. Он утаптывал снег и тыкался мордочкой в беспросветный мрак высокого Неба, словно хотел вернуться в родную звёздную семью. Милостивое Небо-мать важенка управляла всем, от чего зависел оленёнок и человек: дождями и засухами, жарой и морозами, удачей в охоте и собирательстве. Небо вставало и останавливалось всё, никакая сила не могла заставить подрастающего ребёнка кочевать дальше. Если ему не понравилось новое место, он с отличной памятью мог найти обратную дорогу. Расстояние и ненастье не имели значения, но мрачное, без звезд ночное небо, молвило о наступающем времени испытаний. С тусклого неба сыпался снег - временный крах всех надежд, и человек заметил слезу в тёмно лиловых глазах оленёнка. Таёжник понимал, что нельзя бесцветному туману разлучать Небо-мать важенку с маленьким сыном. Абсолютно чёрное Небо сияло во всем своем великолепии и волновало. Тёмная, совершенно беспросветная бездна ночного неба открывала виды на будущее. Мрачное и облачное небо вызывало мятеж переживаний. Огненные сполохи в небе со вспышкой падающего большого метеора предвещали радости. Затуманенное, подернутое легкой дымкой небо печалило. Грозовое небо со вспышками молний в черных тучах пугало. Оленёнок мечтал летать в небе во сне и видеть вокруг себя мир, полный чудес и света сияющих звёзд. Преодолевая трудности, возвращался, подождав, пока туман открывал небо, в белом просвете красное солнце и края обрывов в бездонной пропасти. Ясное, чистое Небо-мать важенка долгим взглядом меря, светилось лазурным цветом вокруг оленёнка, обнимая своего сыночка. Розовое небо с ярко горящими звездами и лунным отсветом исполняло заветные желания, и радостно вела по сокровенным тропам. Олененок еле поспевал взглядом следить за вздохами неба, подпрыгивая на стройных ножках у заснеженного камня духов.<br>
+
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Оленёнок бродил по таёжным угодьям, а на его шерсти таёжник выстриг примечательный орнамент - в рассветных лучах знак солнечного света, излучение которого поддерживало жизнь. Украсил восходящим блеском животное для того, чтобы отличать прирученного оленёнка и диких оленят, поскольку малыши были похожи друг на друга и при встрече сплетались в один узор стада. На ночь отпускал малыша на вольный выпас или бодаться к братьям и сёстрам. Если мела пурга оленёнок возвращался, хорошо опознал местность, понимал повадки животных, ловил малейшее изменение погоды. Очень быстро в горах вьюга и пурга, буран и метель чередовались друг с другом, а через мгновение мог подняться ураган. В лихорадке непогоды седые ночи менялись серыми днями, а оленёнок исчезал всё чаще. Не выдерживал таёжник ожиданий на стойбище и отправился следом за малышом. Обегал все стада, плутая в снежной пелене, искал следы, но вскоре покружив во мгле, у блуждающего камня встретился с оленёнком. Оленёнка не задрала волчья стая, не задавила росомаха, он не ушёл с диким стадом, а упрямо бродил одинокой точкой света на вершине горы. Камень не катился, а тянул оленёнка за собой в беспросветный мрак высокого Неба, словно хотел вернуться в родную звёздную семью. Милостивое Небо-мать управляла всем, от чего зависел оленёнок и человек: дождями и засухами, жарой и морозами, добыванием охотничьей удачи, собирательством и оленеводством. Небо вставало и останавливалось всё, никакая сила не могла заставить оленёнка кочевать дальше. Если ему не понравилось новое место, он с отличной памятью мог найти обратную дорогу. Расстояние и ненастье не имели значения, но мрачное, без звезд небо, молвило о наступающем времени испытаний. С тусклого неба сыпался снег - временный крах всех надежд, а камень заметил слезу в тёмно лиловых глазах оленёнка. Камень понимал, что нельзя бесцветному туману разлучать Небо-мать с маленьким сыном. Абсолютно чёрное Небо сияло во всем великолепии и волновало. Тёмная, беспросветная бездна ночного неба открывала звёздные виды на будущее. Мрачное и облачное небо вызывало мятеж переживаний. Огненные сполохи в небе со всполохами падающих звёздных россыпей предвещали радости. Затуманенное, подернутое легкой дымкой небо печалило. Грозовое небо со вспышками молний в черных тучах пугало. Оленёнок мечтал летать во сне и видеть вокруг себя мир, полный чудес и света сияющих звёзд. Преодолевая трудности, возвращался, подождав, пока туман открывал небо, а в просвете зарницы на краю обрыва бездонной пропасти болела душа. Ясное, чистое Небо-мать долгим взглядом меря, светилось лазурным цветом вокруг оленёнка, обнимая сыночка. Розовое небо с ярко горящими звездами и лунным отсветом исполняло заветные желания, вела по сокровенным тропам. Олененок следил за вздохами неба, подпрыгивая на стройных ножках, а слушал удары каменного сердца.<br>
−
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Оленёнок неустанно умолял небо никогда их не покидать и человек признал свою ничтожность перед отражением пульса мироздания. В слезах и муках ощущал радости и тревоги природы, спасал человеку жизнь и взамен ничего не просил. Лютая пурга заставала человека посреди тайги, вдали от стойбища, оленёнок прижимался к нему тёплым бокам и мог, не замерзая, пережидать непогоду несколько дней. Тёплая шкура оленёнка с волосками пустыми внутри сохраняла нагретый телом воздух. Снежный холмик образовывался на том месте, где остановились застигнутые непогодой кочевники. Пурга стихала, оленёнок и человек откапывались и продолжали путь. Прирученный оленёнок прекрасно чувствовал себя в диких условиях, несмотря на суровый климат гор и ходил по вековым оленьим тропам. Летом в высокогорье очень жарко, свежий ветер с вершин сдувал мошку и овод, которые досаждали бедным животным. Зимой холодно, да ещё и дул ледяной ветер со снежных пиков и ледников. Рос малыш закалённым и почти никогда не болел. Он легко участвовал с таёжником в охоте, терпеливо перетаскивал на своей спине по тропам небольшую поклажу. Белый олененок на своих тонких ножках семенил за таёжником по изгибистым тропинкам, в кротком молчании, путешествуя между мирами.<br>
+
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Оленёнок неустанно умолял камень не покидать их, а человек признал свою ничтожность перед отражением пульса мироздания. В слезах и муках они ощущали радости и тревоги, спасали друг другу жизнь и взамен ничего не просили. Лютая пурга заставала человека вдали от стойбища, а оленёнок прижимался к нему тёплым бокам и мог, не замерзая, пережидать непогоду несколько дней. Тёплая шкура оленёнка с волосками пустыми внутри сохраняла нагретый телом воздух под снежным покрывалом застигнутых непогодой кочевников. Пурга стихала, оленёнок и человек откапывались, а увидев камень, продолжали путь. Прирученный оленёнок прекрасно чувствовал себя в диких условиях, несмотря на суровый климат гор и ходил по вековым оленьим тропам. Летом свежий ветер с вершин сдувал мошку и оводов, досаждающих бедным животным. Зимой дул ледяной ветер со снежных пиков. Рос малыш закалённым оленем и почти никогда не болел. Он легко участвовал с таёжником в охоте, терпеливо перетаскивал на спине поклажу по тропам. Олененок на тонких ножках семенил за таёжником по изгибам тропинок, в кротком молчании, путешествуя между мирами.<br>
−
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Днём оленёнок ходил за таёжником следом, как собачонка, а ночью ложился у входа в жилище - чум. Для таёжника, кочующего поперек хребтов огромных пространств сибирской тайги и горной тундры, оленёнок был не просто прирученное животное. Одна душа была и у таёжника и у оленёнка, одна кочевая жизнь и важная часть обычая. Не спало в покое таёжное сердце и давало оленёнку иные имена. У новорожденного - одно имя, полугодовалого - друг, годовалого - достоинство и далее совершенство. Таёжник упоминал загадочные и тайные имена оленёнка переносящего трудные странствия в лютую стужу и жару во всех своих мелодиях. Эти счастливые времена таёжник записывал на амулеты с завитками звёзд и небесными солнечными спиралями. Небо-мать важенка на амулетах была картиной жизни. Солнечный олень в небе - вспышка света и разумный центр духа в сердце пробуждал мечту о возвращении к истинности. Частые обновления лунного медведя, видимые в отраженном солнечном свете, заставляли думать о своей судьбе. Первопричина добра сполохом блуждающая по солнечным и лунным тропинкам оживала в заветных мечтах, дарила смысл и понималась таёжником нерушимая суть. Мысли о добре, сотворённом на узких тропинках и широких путях улетающего и возвращающегося Солнце-оленя несли амулеты и размышления о борьбе света и тьмы. О вечной небесной погоне лунного медведя и молвили, что из точки света в тумане появились, Солнце, Луна, олени, горы и человек.<br>
+
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Днём оленёнок ходил за таёжником следом, как собачонка, а ночью ложился у входа в жилище - чум. Для таёжника, кочующего поперек хребтов огромных пространств сибирской тайги и горной тундры, оленёнок был не просто прирученное животное. Одна душа была у таёжника и у оленёнка, одна кочевая жизнь и важная часть обычая. Не спало в покое таёжное сердце и давало оленёнку новые имена. Рождённый - Отблеск, полугодовалый - Лучик, годовалый - Молния и далее - Свет. Таёжник упоминал тайные имена оленёнка переносящего трудные странствия в лютую стужу и жару в своей душе. Счастливые тропинки записывал на оберегающем камне завитками звёзд и солнечными спиралями. Небо-мать на камне была картиной жизни. Солнечный олень в небе - вспышка света и разумный центр духа в сердце пробуждал мечту о возвращении к истинности. Лунные обновления, видимые в отраженном солнечном свете, заставляли думать о судьбе. Первопричина добра сполохом блуждающая по солнечным и лунным тропинкам оживала в заветных мечтах, дарила смысл и принималась за нерушимую суть. Мысли о добре, сотворённые на узких тропинках и широких путях улетающего и возвращающегося Солнца несли размышления о борьбе света и тьмы. О вечной небесной погоне точками света на камне появились, Солнце, Луна, олени, горы и человек.<br>
−
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Оленевод по крови, не унывая довольствовался малым, но во мгле будней тяжёлого труда спотыкался, на мгновения путаясь в шагах, терял из виду разметки и направления. Доброе чудо озаряло непонятные тропинки судьбы, запутанные в сложном тумане. От бренной суеты сохранял оленей, осваивающих жизненные пространства тайги. От оленей зависел уклад, обеспечивающий уют и счастье в суровых условиях гор. Силы добра зажигали точку света в сердце таёжника. Открывая неведомые дали, напоминая мифы о событие творения. Влюблённый в тайгу постигал радость дальних странствий, улыбнувшись, доверил свою жизнь природе и из пешего странника становился оленным охотником. Честный, открытый и доброжелательный таёжник жизнь проводил, кочуя с места на место с выносливым оленьим стадом, перевозившим за собой весь его скарб. Шагал тропами долгих странствий длиною в жизнь по бездорожью Саянских гор. Впереди него по кругу жизни шёл рослый белый олень с огромными ветвистыми рогами. В перемычке мгновений молодой олень точкой света спокойно лежал на снежной вершине, пережидая ночь и непогоду. Преобразившись растущим заревом счастливой самоотдачи, творец судьбы бежал по расцветающему Небу, сильными рогами в клочья, разрывая тёмные мысли и чувства туманов. Небо над ним в розовых лучах солнечного света окрашивалось радостью несбыточного ясного цвета лазури и бирюзы, вплетаясь дрожащей крапинкой в ожившую картину оленьего мира, менял стужу ночи на огонь жизни дня.<br>
+
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Оленевод по крови, не унывая довольствовался малым, во мгле будней тяжёлого труда спотыкался, на мгновения путаясь в шагах, терял из виду разметки и направления. Доброе чудо озаряло непонятные тропинки судьбы, запутанные в сложных случаях. От суеты сохранял оленей, осваивающих жизненные пространства тайги. Олень душой грел камень, где нет тепла, сохраняя уют и счастье в суровых горах. Всей душой зажигал точку света в сердце человека. Открывая неведомые дали, камни душу ему заменяли. Иногда о скалы душу ранил, но всегда возвращался к не остывшим душам родных камней. Влюблённый в тайгу постигал радость дальних странствий, доверил свою жизнь природе и из пешего странника стал оленным охотником. Честный, открытый он сбросил с души окаменелые чувства, боль, разбитые надежды, бессонные ночи. Доброжелательно жизнь проводил, кочуя с места на место с оленьим стадом, перевозившим за собой весь его не хитрый скарб. Шагал тропами долгих странствий длиною в жизнь по бездорожью, а камни чувствовал своей кожей. Впереди него по кругу жизни шёл рослый белоснежный олень с огромными ветвистыми рогами. В перемычке мгновений молодой олень точкой света спокойно лежал на снежной вершине, пережидая ночь и непогоду. Преобразившись растущим заревом счастливой самоотдачи, творец судьбы бежал по расцветающему Небу, сильными рогами в клочья, разрывая тёмные мысли и чувства туманов. Небо над ним в розовых лучах солнечного света окрашивалось радостью несбыточного цвета лазури и бирюзы, вплетаясь дрожащей крапинкой в ожившие души оленьего мира, меняя стужу ночи на огонь жизни дня.<br>
−
 
+
−
 
+
−
 
+
−
[[Файл:Тофалария. Солнце-Тайга 33.jpg.jpg]]<br>
+
−
<br>
+
  
 
[[Файл:Тофалария. Солнце-Тайга 14.jpg.jpg]]<br>
 
[[Файл:Тофалария. Солнце-Тайга 14.jpg.jpg]]<br>
Строка 26: Строка 21:
  
 
[[Файл:Тофалария. Олень-Тайга 9.jpg.jpg]]<br>
 
[[Файл:Тофалария. Олень-Тайга 9.jpg.jpg]]<br>
−
<br>
 
−
[[Файл:Тофалария. Шаман-Тайга 31.jpg.jpg]]<br>
 
−
<div class="references-small" style="-moz-column-count:2; column-count:2; -webkit-column-count:2;">
 
−
* [http://wiki.irkutsk.ru/index.php/%D0%94%D1%83%D1%85_%D1%81%D0%BD%D0%B5%D0%B3%D0%B0._%D0%A2%D0%BE%D1%84%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%80%D0%B8%D1%8F Дух снега]<br>
 
−
* [http://wiki.irkutsk.ru/index.php/%D0%9C%D0%B0%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B0%D1%8F_%D0%B2%D0%BE%D0%BB%D1%87%D0%B8%D1%86%D0%B0._%D0%A2%D0%BE%D1%84%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%80%D0%B8%D1%8F Матерая волчица]<br>
 
−
* [http://wiki.irkutsk.ru/index.php/%D0%A2%D0%B0%D0%B5%D0%B6%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D0%A5%D0%B0%D0%BD._%D0%A2%D0%BE%D1%84%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%80%D0%B8%D1%8F Таежный Хан]<br />
 
−
* [http://wiki.irkutsk.ru/index.php/%D0%A2%D0%B0%D0%BD%D0%B5%D1%86_%D1%87%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D0%B3%D1%83%D1%81%D1%8F._%D0%A2%D0%BE%D1%84%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%80%D0%B8%D1%8F Танец черного гуся]<br />
 
−
::: '''
 
−
* [http://wiki.irkutsk.ru/index.php/%D0%91%D0%B8%D1%80%D1%8E%D1%81%D0%B0._%D0%A2%D0%BE%D1%84%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%80%D0%B8%D1%8F#.D0.9E.D1.80.D0.B7.D0.B0.D0.B3.D0.B0.D0.B9.D1.81.D0.BA.D0.B0.D1.8F_.D0.BA.D0.BE.D0.BB.D1.8E.D1.87.D0.BA.D0.B0 Бирюса]<br>
 
−
* [http://wiki.irkutsk.ru/index.php/%D0%9B%D0%BE%D1%85%D0%BC%D0%B0%D1%82%D1%8B%D0%B9_%D0%BF%D1%80%D0%B8%D0%B7%D1%80%D0%B0%D0%BA._%D0%A2%D0%BE%D1%84%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%80%D0%B8%D1%8F Лохматый призрак]<br>
 
−
* [http://wiki.irkutsk.ru/index.php/%D0%94%D1%83%D1%88%D0%B5%D0%B2%D0%BD%D0%BE%D0%B5_%D1%81%D0%BF%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D0%B9%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%B8%D0%B5._%D0%A2%D0%BE%D1%84%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%80%D0%B8%D1%8F Душевное спокойствие]<br />
 
−
* [http://wiki.irkutsk.ru/index.php/%D0%9A%D0%B0%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%8C_%D0%B7%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B0._%D0%A2%D0%BE%D1%84%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%80%D0%B8%D1%8F Календарь зверолова]<br /><br>
 
−
</div>
 
−
[[Файл:Тофалария. Лесной северный олень. 11.jpg.jpg]]<br>
 
−
<br>
 
−
[[Файл:Тофалария. Багульник 2.jpg.jpg]]<br>
 
−
 
−
 
  
 
== Сборник стихов  ==
 
== Сборник стихов  ==
Строка 72: Строка 49:
  
 
|}
 
|}
 +
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>[https://drive.google.com/file/d/0BzEC4ho3kxXxSDZtY0ZkVE5GTVU/view?usp=sharing Читать книгу "Ленточки странствий"]<br>
 +
 +
[[Изображение:Тофалария. Книга. Ленточки странствий. Русин Сергей Николаевич.1.jpeg.jpg]]<br>
 
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>[https://drive.google.com/file/d/0BzEC4ho3kxXxSDZtY0ZkVE5GTVU/view?usp=sharing Книга "Ленточки странствий"]<br>
 
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>[https://drive.google.com/file/d/0BzEC4ho3kxXxSDZtY0ZkVE5GTVU/view?usp=sharing Книга "Ленточки странствий"]<br>
−
[[Изображение:Тофалария. Книга. Ленточки странствий. Русин Сергей Николаевич.1.jpeg.jpg]]<br>
 
−
<br>
 
 
[[Файл:Багульник. Нижнеудинск. Саяны.11.jpg.jpg]]<br>
 
[[Файл:Багульник. Нижнеудинск. Саяны.11.jpg.jpg]]<br>
 
== Книга "Ловец Солнца" ==
 
== Книга "Ловец Солнца" ==
 +
* [http://ellibnb.library.isu.ru/virtualpresentations/Rusin2.pdf Читать книгу "Ловец Солнца"]<br>
 +
[[Изображение:Книга Ловец Солнца. Русин Сергей Николаевич .jpg.jpg]]<br>
 +
* [https://drive.google.com/open?id=12u4uAri1A7jvJ0bLpClhypFG7AbJEJ6y Скачать книгу "Ловец Солнца"]<br>
 
[[Изображение:Тофалария. Тайга-Шаман 49.jpg.jpg]]<br>
 
[[Изображение:Тофалария. Тайга-Шаман 49.jpg.jpg]]<br>
−
* [https://drive.google.com/open?id=12u4uAri1A7jvJ0bLpClhypFG7AbJEJ6y Скачать книгу "Ловец Солнца"]<br>
 
−
[[Изображение:Книга Ловец Солнца. Русин Сергей Николаевич .jpg.jpg]]<br>
 
−
 
 
== В добрый путь ==
 
== В добрый путь ==
 
[[Файл:Тофалария. Прирученный олененок. 3.jpg.jpg]]<br>
 
[[Файл:Тофалария. Прирученный олененок. 3.jpg.jpg]]<br>

Версия 18:50, 18 мая 2020

Тофалария — историко-культурный регион в центральной части горной системы Восточного Саяна на западе Иркутской области на территории Нижнеудинского района. Населён кочевыми таёжными оленеводами - охотниками и собирателями.

Тофалария. Солнце-Тайга 10.jpg.jpg
      В начальное время появления оленьего мира, предшествующего обычному реальному времени звёзды стоящие в центре небосвода светили гораздо ярче среди тьмы. Первопричина добра затаённая в бездонной точке света, блуждала по тропинкам всемогущего Неба-матери. Живое существо, светясь серебром, двигалось от горизонта времени к солнечным планетам и мечтало оберегать, помогать, учить, а то и принимать на себя невзгоды. За пролетающим у земли добром гналась летучая молния, желая его сбросить, словно выжженный камень с души. В опалённом расплаве космической молнии находились ряды пустых силуэтов озлобления и ожесточения - проглоченные огнём. Одинокое пятнышко света ускользало от хищных когтей обжигающей молнии, а маленькой частичкой бесконечности сорвалась с неба и всё, что она созидала, было добро. После падения добра на планету вздрогнули холодные горы белой стеной лавин, а мир стал видимым - отражением света. Началось творение сторон света, развитие жизни и вечное обновление, день возрождался после ночи, лето после зимы.
      Обгоревший от удара молнии и падения метеоритов сияющий светом камень духов предстал в посеребренной седине, словно вставшая на дыбы огромная косолапая луна, окутанная снежной дымкой. Светлые и тёмные вкрапления чудесного камня со всех сторон теснили ледяные вершины. Пики скрылись в подвижной мгле, а склоны покрывались густой тайгой и каменистыми осыпями. Гора Чело-Монго в полноте жизненных сил окруженная пеленой тумана, качнулась лениво и проснулась ото сна. Бродячий туман одолела скука, а он вяло скользил вверх горного массива, обращаясь с добром как с живым существом. Охотник на пушного зверя научился разводить огонь костра раньше, чем говорить и искал тепло добра в высоких горах, в бурных реках, за пределами горизонта, повсюду, кроме как в себе самом. Северные олени, стадами заселяющие вершины очень нравились человеку. Из года в год на путях кочёвок по перевалу и берегу бурлящей реки, перед порогами и у отмелей, ожидал этих досягаемых дикарей. Он полюбил кладовую без бедности - оленей, мечтая приручить их для охоты на зверей. Сытая гора обеспечила богатую добычей жизнь, а к стаду оленей прикрепился человек, кочевал, следил и оберегал от хищников. Олени жили на воле с вожаком и важенками с оленятами, но раз в год соединялись в одно стадо у ниспосланного с неба камня, общаться с духами-помощниками неба, гор и стихий.
      Нить за нитью, проникали в сумеречную тайгу слабые и отражённые от снега розовые солнечные лучи. Звёздочками сверкала жемчугом лунная изморозь в сонном тумане уходящей ночи. У контура гор перевала Мус-Даг-Дабан чудеса случались чаще, чем моросил со снегом косой дождь, а человек прислушался к внутренним ощущениям. Подошёл ближе к камню, на котором зимой не было снега, а вытекал не замерзающий ручей. Открыть послание небес хотел, а заметил торчащую в шуге голову оленёнка с большими карими глазами. Нашёл маленького небесного детёныша, который провалился в скрытую под слоем мокрого снега яму и не смог выбраться. От оленёнка исходило немного света, словно от искры пролетевшей кометы над земной колыбелью. В непроглядной мгле волчья стая забирала живые души, а освободить малютку сына была в силах даже Небо-мать и на оленёнка глядела невыплаканной болью. Сердито выла злая буря, но человек не ущемлял оленей, не бросал в беде на поругание свирепым хищникам. Раскопал снежную гибель вокруг застрявшего животного, затем взял ослабшего малыша за холку и вытянул из жестокой ловушки. Спас белого как снег оленёнка из снежного плена. Окоченевший оленёнок не стал убегать, а еле шевелил пушистыми ушами и нетерпеливо подрагивал хвостиком. Глаза его светились, как солнечные камни, но ему было сложно передвигаться, а таёжник согрел и бережно отнёс оленёнка на камень целитель. Не разжимая зубов, волки чуть отступили во мглу. Притаилась росомаха. Чёрный камень с белой кварцевой прожилкой застывшего удара молнии нашёл человека, который подходил оленёнку для спасения. Таёжник очистил края камня чистым снегом и слезами. Камень посветлел мечтами и передал человеку силы и заботу лечить раны и ушибы оленёнка, отводить порчу дымом шалфея, а в травяные отвары добавлять сладость соли. Исцелял оленёнка способами - отражёнными в единении с природой. Во всём, что его окружало, человек увидел жизнь. Слушал Небо-мать и лунного медведя, гору и реку, гром и снег, тайгу и камень имеющий волю и сознание, подобное человеку. К ним обратился с просьбами, их одаривал после излечения, удачной охоты и относился с уважением. Дух-хозяин был у горы, огня, ветра, земли и воды. Небо-мать и оленёнок имели душу. От духов человек зависел и пытался договориться с ними об удачном лечении. Чудесной силой обладал изогнутый коготь лапы лунного медведя. Её небо ночью вешало над чумом на стойбище, а она стирала лунные тени с оленьего стада. Медвежьей лапой, нагретой от искр костра, гладил спину оленёнка. Знахарил хвостом пушного зверя, заставляя лютый дух выйти из изнурённого тела. Старался и достиг исцеления. Сохранил здоровье, уберёг от порчи, укрепил душевное спокойствие малышу. Дух добра помог человеку бережно отнестись к животному, изменяя собственную жизнь к лучшему. Настраиваясь на получение мыслей, способных помочь малютке, решил ослабленного оленёнка забрать из дикого стада на приручение и сохранить его звериные свойства. Не удерживаясь от восторга, бережно носил не окрепшее дитя на руках, вокруг камня и рассказывал сказки о будущих странствиях. Ползучий камень вздыхал о прогулках, не изменяя положения, а у оленёнка появился аппетит. Малыш толкал таёжника рожками в бок. Сердился таёжник, фыркал, но понимал, что малышу надо расти, крепнуть, и учил пить молоко из каменной чаши.
      Оленёнок сживался с человеком, кочующим по угрюмым Саянским горам. На проталинах искал, где трава сочней, а в стужу, где снега меньше и легче добраться до скрытого под ним ягеля. Мордочка оленёнка покрылась шерстью, а он с куропатками добывал корм в мороз. Рыл рытвины, раскидывал снег, иногда поранившись о края твердого наста. Насытившись мхом, оленёнок ложился в разрытые углубления отдохнуть рядом с куропатками. В снежной борозде пурга не мешала, а лютый филин не замечал. От хромого медведя по рыхлому снегу оленёнок бегал легко и быстро. Ноги ставил по-особому, раздвигая копыта. Между копытами и широко расставленными дополнительными копытцами выросли жесткие волосы - щётки, а малыш не проваливался в коварные снежные пустоты.
      Оленёнок бродил по таёжным угодьям, а на его шерсти таёжник выстриг примечательный орнамент - в рассветных лучах знак солнечного света, излучение которого поддерживало жизнь. Украсил восходящим блеском животное для того, чтобы отличать прирученного оленёнка и диких оленят, поскольку малыши были похожи друг на друга и при встрече сплетались в один узор стада. На ночь отпускал малыша на вольный выпас или бодаться к братьям и сёстрам. Если мела пурга оленёнок возвращался, хорошо опознал местность, понимал повадки животных, ловил малейшее изменение погоды. Очень быстро в горах вьюга и пурга, буран и метель чередовались друг с другом, а через мгновение мог подняться ураган. В лихорадке непогоды седые ночи менялись серыми днями, а оленёнок исчезал всё чаще. Не выдерживал таёжник ожиданий на стойбище и отправился следом за малышом. Обегал все стада, плутая в снежной пелене, искал следы, но вскоре покружив во мгле, у блуждающего камня встретился с оленёнком. Оленёнка не задрала волчья стая, не задавила росомаха, он не ушёл с диким стадом, а упрямо бродил одинокой точкой света на вершине горы. Камень не катился, а тянул оленёнка за собой в беспросветный мрак высокого Неба, словно хотел вернуться в родную звёздную семью. Милостивое Небо-мать управляла всем, от чего зависел оленёнок и человек: дождями и засухами, жарой и морозами, добыванием охотничьей удачи, собирательством и оленеводством. Небо вставало и останавливалось всё, никакая сила не могла заставить оленёнка кочевать дальше. Если ему не понравилось новое место, он с отличной памятью мог найти обратную дорогу. Расстояние и ненастье не имели значения, но мрачное, без звезд небо, молвило о наступающем времени испытаний. С тусклого неба сыпался снег - временный крах всех надежд, а камень заметил слезу в тёмно лиловых глазах оленёнка. Камень понимал, что нельзя бесцветному туману разлучать Небо-мать с маленьким сыном. Абсолютно чёрное Небо сияло во всем великолепии и волновало. Тёмная, беспросветная бездна ночного неба открывала звёздные виды на будущее. Мрачное и облачное небо вызывало мятеж переживаний. Огненные сполохи в небе со всполохами падающих звёздных россыпей предвещали радости. Затуманенное, подернутое легкой дымкой небо печалило. Грозовое небо со вспышками молний в черных тучах пугало. Оленёнок мечтал летать во сне и видеть вокруг себя мир, полный чудес и света сияющих звёзд. Преодолевая трудности, возвращался, подождав, пока туман открывал небо, а в просвете зарницы на краю обрыва бездонной пропасти болела душа. Ясное, чистое Небо-мать долгим взглядом меря, светилось лазурным цветом вокруг оленёнка, обнимая сыночка. Розовое небо с ярко горящими звездами и лунным отсветом исполняло заветные желания, вела по сокровенным тропам. Олененок следил за вздохами неба, подпрыгивая на стройных ножках, а слушал удары каменного сердца.
      Оленёнок неустанно умолял камень не покидать их, а человек признал свою ничтожность перед отражением пульса мироздания. В слезах и муках они ощущали радости и тревоги, спасали друг другу жизнь и взамен ничего не просили. Лютая пурга заставала человека вдали от стойбища, а оленёнок прижимался к нему тёплым бокам и мог, не замерзая, пережидать непогоду несколько дней. Тёплая шкура оленёнка с волосками пустыми внутри сохраняла нагретый телом воздух под снежным покрывалом застигнутых непогодой кочевников. Пурга стихала, оленёнок и человек откапывались, а увидев камень, продолжали путь. Прирученный оленёнок прекрасно чувствовал себя в диких условиях, несмотря на суровый климат гор и ходил по вековым оленьим тропам. Летом свежий ветер с вершин сдувал мошку и оводов, досаждающих бедным животным. Зимой дул ледяной ветер со снежных пиков. Рос малыш закалённым оленем и почти никогда не болел. Он легко участвовал с таёжником в охоте, терпеливо перетаскивал на спине поклажу по тропам. Олененок на тонких ножках семенил за таёжником по изгибам тропинок, в кротком молчании, путешествуя между мирами.
      Днём оленёнок ходил за таёжником следом, как собачонка, а ночью ложился у входа в жилище - чум. Для таёжника, кочующего поперек хребтов огромных пространств сибирской тайги и горной тундры, оленёнок был не просто прирученное животное. Одна душа была у таёжника и у оленёнка, одна кочевая жизнь и важная часть обычая. Не спало в покое таёжное сердце и давало оленёнку новые имена. Рождённый - Отблеск, полугодовалый - Лучик, годовалый - Молния и далее - Свет. Таёжник упоминал тайные имена оленёнка переносящего трудные странствия в лютую стужу и жару в своей душе. Счастливые тропинки записывал на оберегающем камне завитками звёзд и солнечными спиралями. Небо-мать на камне была картиной жизни. Солнечный олень в небе - вспышка света и разумный центр духа в сердце пробуждал мечту о возвращении к истинности. Лунные обновления, видимые в отраженном солнечном свете, заставляли думать о судьбе. Первопричина добра сполохом блуждающая по солнечным и лунным тропинкам оживала в заветных мечтах, дарила смысл и принималась за нерушимую суть. Мысли о добре, сотворённые на узких тропинках и широких путях улетающего и возвращающегося Солнца несли размышления о борьбе света и тьмы. О вечной небесной погоне точками света на камне появились, Солнце, Луна, олени, горы и человек.
      Оленевод по крови, не унывая довольствовался малым, во мгле будней тяжёлого труда спотыкался, на мгновения путаясь в шагах, терял из виду разметки и направления. Доброе чудо озаряло непонятные тропинки судьбы, запутанные в сложных случаях. От суеты сохранял оленей, осваивающих жизненные пространства тайги. Олень душой грел камень, где нет тепла, сохраняя уют и счастье в суровых горах. Всей душой зажигал точку света в сердце человека. Открывая неведомые дали, камни душу ему заменяли. Иногда о скалы душу ранил, но всегда возвращался к не остывшим душам родных камней. Влюблённый в тайгу постигал радость дальних странствий, доверил свою жизнь природе и из пешего странника стал оленным охотником. Честный, открытый он сбросил с души окаменелые чувства, боль, разбитые надежды, бессонные ночи. Доброжелательно жизнь проводил, кочуя с места на место с оленьим стадом, перевозившим за собой весь его не хитрый скарб. Шагал тропами долгих странствий длиною в жизнь по бездорожью, а камни чувствовал своей кожей. Впереди него по кругу жизни шёл рослый белоснежный олень с огромными ветвистыми рогами. В перемычке мгновений молодой олень точкой света спокойно лежал на снежной вершине, пережидая ночь и непогоду. Преобразившись растущим заревом счастливой самоотдачи, творец судьбы бежал по расцветающему Небу, сильными рогами в клочья, разрывая тёмные мысли и чувства туманов. Небо над ним в розовых лучах солнечного света окрашивалось радостью несбыточного цвета лазури и бирюзы, вплетаясь дрожащей крапинкой в ожившие души оленьего мира, меняя стужу ночи на огонь жизни дня.

Тофалария. Солнце-Тайга 14.jpg.jpg

Тофалария. Нерха-Тайга. 10.jpg.jpg

Тофалария. Северный олененок. 45.jpg.jpg

Тофалария. Ленты-Тайга 34.jpg.jpg

Тофалария. Олень-Тайга 9.jpg.jpg

Содержание

Сборник стихов

Тофалария. Догульма. Розовая заря.jpg.jpg

Солнечное злато
Серебро луны

Тофалария. По заснеженным просторам. 17.jpg.jpg

Книга "Ленточки странствий"

"Лунный круг"

В зерцале душ вселенной бездонный полог тёмно-синий,
Аквамарина свет уже давно погасших в чароите звезд,
Топазами мелькают надежды янтарными мгновениями,
Припорошенный алмазною пыльцой, кочует лунный круг,
В густо-серой вязкой туманности борозд сапфировых комет,
Среди циркониевых хребтов к созвездиям далеким хризолита.

      Читать книгу "Ленточки странствий"

Тофалария. Книга. Ленточки странствий. Русин Сергей Николаевич.1.jpeg.jpg
      Книга "Ленточки странствий"
Багульник. Нижнеудинск. Саяны.11.jpg.jpg

Книга "Ловец Солнца"

Книга Ловец Солнца. Русин Сергей Николаевич .jpg.jpg

Тофалария. Тайга-Шаман 49.jpg.jpg

В добрый путь

Тофалария. Прирученный олененок. 3.jpg.jpg

Багульник. Нижнеудинск. Саяны.26.jpg.jpg
      Спасибо вам за прогулку. Русин Сергей Николаевич

Восточных Саян, горная система с непроходимой тайгой, бурными реками. Солнечное путешествие Русина Сергея Николаевича по горам, которым он готов признаваться в любви вечно. Восточные Саяны прекрасны и многолики и путешествия по ним напоминают поход в увлекательный музей, в котором нет числа радостным чувствам.
Источник — «http://wiki.irkutsk.ru/index.php?title=%D0%A2%D0%BE%D1%87%D0%BA%D0%B0_%D1%81%D0%B2%D0%B5%D1%82%D0%B0._%D0%A2%D0%BE%D1%84%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%80%D0%B8%D1%8F&oldid=285570»