Свет за облаками. Тофалария

Текущая версия на 17:47, 2 октября 2020

      Кочевой таёжный оленевод-охотник принадлежал к группе людей, имеющих кровное родство с духом животного, которое становилось помощником и путеводителем. Медведь по имени - Небушко был близким соседом и влиял на смысл жизни, помогал на пути постижения самого себя. Животное выбирало человека, чтобы быть его наставником при добывании охотничьей удачи. Таёжник признавал медвежью силу, твердость, чутьё и хитрецу в которой нуждался. Не отрываясь от единства с природой, чувствовал глубокую мысленную близость с этим зверем. Вне берлоги не охотился на медведя, а при встрече смотрел медведю прямо в глаза, стоя на месте, никуда не уходя. К таёжнику медведь относился уважительно и предпочитал уступить тропинку, он понимал, что у человека свои дела, у него - свои, незачем мешать друг другу. Медведя не подкармливал, чтобы зверь не привык брать еду и если его не накормят, возьмёт сам, проявляя чудеса ловкости. Знатока повадок Хозяина тайги - ценили, к нему обращались за советом. Его напутствия меняли мнение и помогали выйти на иной уровень отношений с любопытным и не агрессивным зверем. Оставлял царапины на стволах деревьев медведь, устанавливая границы своей территории. Давал медведю знать, что идёт по его угодьям - человек делал зарубки выше царапин. Медведь сердился потревоженный в берлоге, раненый или захваченный врасплох с добычей. Зимняя спячка медведя учила толкованию времени и напоминала о поручителе клятвы, произнесённой на медвежьей лапе, что ложно присягнувшего не брать с тайги лишнего - ждала заслуженная кара.
      На лунный ободок ревел взволнованный гоном изюбрь в лиственничной тайге с подлеском из кедрового стланика. Всеядный медведь ел особенно много и жадно, торопился нагулять жир перед зимним сном. Залезал на кедровые деревья и обламывал ветки и собирал упавшие шишки с земли. Не проходил мимо запасов орехов, сделанных бурундуками. Раскапывал норы, добирался до ореха и поедал их вместе с хозяином. Медведь лакомился личинками муравьёв, ягодой, рыбой и мелкими грызунами. Крупный хищник отбирал добытых копытных у волка или рыси и пожирал зверей упавших от недуга и старости. Неурожайный год задержал сроки залегания медведя в берлогу. Зверь нервничал и кормился в снежном покрове, выкапывая шишку-паданку, стремясь отъесться для длительной зимовки. Жировые отложения на запас помогали медведю в спячке согреться и дожить до весны.
      Птичьи стаи улетали в край тепла, а медведь приглядел место среди корней вывороченного дерева в дремучем закутке и начал устраивать новую берлогу. Убежище выстилал кедровыми ветками, мхом, сухой травой, корой, оставляя отпечатками всех пяти пальцев следа на земле и снегу. Прежде чем улечься в берлогу, путал следы: петлял по бурелому, моховым болотам, скакал через валежник, бродил по водам ручья. Успокоившись, что всё хорошенько запутано, спрятался в берлоге. Сон теплокровного медведя был неглубок, он спать не спал, а так - лежал и дремал. Слышал даже отдаленные звуки, а что творится под боком, как ни странно, не чувствовал. Впадающие в спячку бурундуки и сурки цепенели в норах, температура их тела резко падала, но жизнедеятельность незаметно продолжалась. Таёжные полёвки выстригали в шерсти медведя дорожки, собирая подстилку для гнезд в логовище. Он не обращал на них внимания, если гладили по шёрстке, а не против неё. Бродячего собрата медведя-шатуна опасался. Не успевший набрать достаточный жировой запас медведь-шатун, не мог залечь в зимнюю спячку и обречённый на гибель от голода и морозов, обнаружив и разрыв его берлогу, мог загрызть его со сна вялого. Глубоким сном медведя могли воспользоваться многие хищники бодрствующие зимой. Если бы медведь в берлоге спал не чутким сном, то не смог бы проснуться, когда волчья стая начала обгрызать его. Сквозь сон медведь слышал всё, что происходило вокруг, а в случае приближения опасности мог покинуть обиталище. Желая быть к лунному загляденью поближе, скрытых убежищ с осени он подготовил несколько в буреломе на скалистой горе. Влюблённый в лунную странницу медведь через отверстие берлоги дышал ей в лицо. За облако прятался неверный свет, а медведь в берлоге тосковал бессонницей. От долгого ожидания менял логово, а увидев утерянный след лунной дорожки, решительно вступив на него, шёл навстречу в бескрайней тьме.
      Кутаясь в снегопад, подошла зима. Золотая хвоя лиственницы осыпалась, ударили морозы и закружились метели. Реки покрылись слоем льда. Лютый холод и голод теребил сонливых белок. В уютной берлоге медведь не боролся с тягучими чарами сна, закрыл глаза и калачиком свернулся. Собрался зимовать без еды и питья, используя только прохладный воздух для дыхания. Менялся жёсткий кожный покров на подушечках лап, старая кожа лопалась, шелушилась и свербела. Уменьшая неприятный зуд, медведь облизывал лапы. Кружились снежинки и одиноко сыпались в чело берлоги. Медведь, носом в шерсть уткнулся, уши лапами закрыл и крепко заснул. Снился чудный медвежий сон, в котором он был счастлив. Бродил по надлунным мирам в долинах созвездий грёз. Звёзды падали, лунная странница освещала сумеречную тайгу, где озверевшие птицы и хищники были кроткими и отзывчивыми. Лунный свет дарил видение, проникал в сердце, а медведь чувствовал его. Скитаясь по бездонному небу, Хозяин тайги видел себя телом - медведя с сердцем - человека. Но звёздный сон не длился вечно, а медведь чуть-чуть слегка испугался. Чужаки с камушками в груди выследили берлогу и накинули на чело ловушку-петлю. Лезли в чужие угодья, стараясь ссору меж медведем и таёжником затеять. Таёжник соблюдал закон побратимства, охраняя сон медведя, убрал петлю с берлоги. Рыдая молча в пустоту зеркала сна, звёздное небо карябало снежными когтями облаков изорванный край берлоги, разворошив медвежье затишье. Медведь ворочался, рычал, злился и проснулся внезапно, но дрёма продолжалась. Осторожно, крадясь, вылез из логова, и начал в забытье по заснеженной тайге бродить. Медведь разочаровался, что в новолуние жизнь зимней тайги - ужасное зрелище и потерял своё имя. От берлоги и до самого горизонта стелились студёные белоснежные горы. Сквозь трещины облаков серебристые искорки отражения звёзд мерцали на волнистых сугробах. Ожерельем россыпных блёсток горная тайга окружала медведя. Большая и Малая Медведицы по млечной тропе навстречу брели не спеша. У Малой Медведицы ярким светом сверкала сокрытая звезда - Полярная, прямо над Северным полюсом, указывая путь к скалистой вершине. Медведь-странник надеясь, что в облаках не померкнет отправная звезда, на ощупь и наугад к ней зашагал. От безмерного звёздного блеска медведь шатался, он уже прошёл половину пути в сплетении грёз и мечтаний, но засомневался в своих силах. Взглядом искал восход лунной странницы, но закачался и неуклюже плюхнулся в тёмный сугроб. Падающие звёзды вращали небо и заставляли верить в себя, а медведь пополз по уступам скал, где гнездились вороны. Внизу ущелья не замерзло болото, наледью покрывая ягельный ручей. Зверь рисковал, боролся за жизнь, усердно искал направление, но его не было видно среди примерзших к скалам звёзд. Медведя ветром качало в разные стороны, но он упрямо шёл вперед, падая и вставая. Колючий снег бил в глаза и валил с ног, потом поднимал вдруг до звезд. Через унылые сугробы высокой Медвежьей горы мечтал вернуться в запасную берлогу и под звёздными искрами уснуть крепким сном.
      Путаясь в звёздных крыльях, лунная невидимка мутно осветила исток ручья с торчащим изо льда острым каменным зубом, а косолапый пересёк тропу таёжника с подветренной стороны. Человек забыл всё вокруг, оставшись в тиши и одиночестве, ища направление к перерождению. Медведь на белом снегу выглядел невероятно большим и дал урок необычайной мощи и потрясения. Он поднялся на задние лапы, обнажив клыки, пошёл наперекор с душераздирающим рёвом, брызгая слюной, неистово рассекая воздух огромными когтистыми лапами, с мощью, подобной снежной лавине. Таёжник, повинуясь внутренним побуждениям с изумлением, уставился на открытую пасть медведя. Неожиданно встал на носки, поднял руки над головой и издавая нечеловеческие звуки, попытался обнять старшего брата. Он не боялся, что медведь прижмёт его, а предсказывал каждое движение лохматого зверя. Дружелюбный братишка перестал навзрыд реветь, шумно вдыхая сочный воздух через раздутые ноздри, пристально осмотрел руки загребущие и поперечные глаза завистливого человека. Опустившись на четыре лапы, вспомнил о том, как вместе собирали клюкву и шишку-паданку. Обойдя со стороны, лохматый зверь легко, ударил пальцевой подушечкой лапы по груди - отшвырнув таёжника со своего пути. От удара медвежьей лапой стало тесно, а таёжник пошёл навстречу воспоминаниям: твердо ли знал меру, добывая зверя больше, чем нужно, не трогал ли маток с маленькими детенышами. Медведь пометил человека, оставив не глубокие борозды царапин, а без оглядки проследовал навстречу лунной страннице, растворяясь в завьюженной ночи. Человеческое сердце онемело, но способно было чувствовать боль. Косолапые следы поручителя клятвы на хрустящем насте указывали, что ложно присягнувшего ждёт наказание.
      Заснеженную тайгу огласил рык медведя, попросившего облачное небо показать Полярную звезду. Отражение в холодных глазах бездны надлунного мрака, дало человеку риск пережить грусть раскаянья. Топя снег дыханьем - замер, увидев отблеск прожитых дней между землёй и звёздным озарением. Над изгибами вершин огромный звёздный медведь парил в смутной синеве глубокого неба, перевёрнутый вверх когтистыми лапами. Вздетые лапы, сквозь когти-созвездия цедили души добытых соболей и копытных. Бег перистых облаков создавал необычную иллюзию возрождения зверей. Казалось, рассекая облако-небо, души добытых зверей вновь возвращаются в лоно матери-тайги, селится в плоть новых соболей и копытных. Обхватив Полярную звезду, медведь сквозь свет за облаками странствовал по вечному и неподвижному надлунному миру. Звезда находилась на незыблемом двенадцатом небе, а души крутились вокруг неё. Очертания перевёрнутого медведя дало таёжнику удачу оправдаться перед недоступным миром целиком, в котором прощёные души честно добытых зверей за ним не ходили. Ворон взмахом крыльев сбил снег с кедра на подлунную дорожку, а от звёздной дали таёжник вернулся на сонное стойбище к размеренной жизни.
      Не переставая, шёл снег, засыпая пики гор. Скрылись звёзды, а медведь сбился с пути. Сугробы обошел, следы подобные своим нашел на снегу. В невидимых чарах мрака, он медленно брёл вперед, утопая в снежных заносах. От сильной ледяной метели покрылся льдинками, свисающими со сбившейся шерсти. Медведь опустил голову вниз и пожалел, что не остался в старой берлоге, где полёвки разглаживали ему мех. Подняв глаза вверх, увидел родовой кедр, разлапистыми ветвями по облачным щелям чёрного неба собирающий звёзды к гнезду Полярной звезды. Сплетения корней утопали в снегу, как будто без всякой опоры кедр парил в невесомом мареве Земли и Неба. Лунная странница просвечивала сквозь прозрачную хвою, касаясь судеб зверей и вселенной. Ободок наполнил кедр жизни серебристым светом, а медведь увидел глубокие царапины и покусы, сделанные когтями и клыками на мозолях коры. Прижжённые смолой борозды по стволу восходивших на небо предков, напомнили о жестоких схватках и грозном рёве зверей.
      Мела ненасытная пурга, исчезая за горизонтом и оставляя лишь ей одной тайны. Медведь мёрз под бездной неба, а ветер едва не сдувал в ущелье, где поджидала свирепая стая. Волчий вой предвкушал сытный обед, а сообщал воронам о растерзанном сохатом. По направлению ветра не подкрался медведь к волкам, а они не бросили недоеденную добычу при появлении бродячего хищника и не отправились на поиски нового зверя. Не раненый и не озлобленный медведь, за спячку не много жиру сбросил, а без причинения вреда волкам вежливо прошёл по доступной ему одному тропинке. Звезды видели его в темноте, иногда оступаясь, падали с небесной выси, сгорали - не долетев до земли. Полусонный медведь не разогнал голодную стаю волков и не забрал у ворона пищу. Осторожно взглянул со стороны, как глотают слюну и скалят клыки алчущие хищники. Странствующего в непроглядной мгле медведя, заставили опомниться с шумом взлетевшие куропатки. Чуя нрав зверей и птиц, наблюдающих друг за другом, медведь знал твердо, чего он хочет и искал свои метки. В пути медведь был спокойным и неприветливым, сообразительным и подчинённым чутью, но он решил сквозь опасности и мороз, достичь потаённой берлоги. Во что бы то ни стало, шёл вперед по лунной дорожке, размышляя о смысле укромной жизни. Для одиночного зверя суть существования была в высоком доверии, летом странствовать по бескрайним просторам - в поисках пропитания, а зимой отсыпаться в отчем логове. Рискуя сорваться в пропасть к стае волчищ, медведь не свернул в сторону, а наполнял жизнь смыслом. Зверь, чей сон в берлоге был потревожен, в сумерках студёной тайги, не желал превращаться в медведя-шатуна.
      Упитанный, но вырванный из зимней спячки медведь искал спокойное пристанище для сна. Не жил пустотой не чувствуя страданья, а любя ободок лунной странницы вспомнил своё имя - Небушко и по млечной тропе ему навстречу вышли не спеша Большая и Малая Медведицы. Его не загрыз шатун, не растерзала волчья стая и не задавила слепая петля. Он не погиб от истощения и надеясь на чудо, уставший, но счастливый, под Полярной звездой недалеко от родового кедра на краешке рассвета нашёл берлогу, спокойно забрался в неё и крепко заснул. Улыбаясь светло захрапел, что проспал до конца зимы, где его с тёплым дуновением ветерка нашли перелётные птицы и разбудили.

[править] Сборник стихов

[править] Книга "Ленточки странствий"

      Книга "Ленточки странствий"

• Скачать книгу "Ленточки странствий"
  

[править] Книга "Ловец Солнца"

• Читать книгу "Ловец Солнца"
  

• Скачать книгу "Ловец Солнца"
  

[править] Книга "Катышиндигеру"

• Читать книгу "Катышиндигеру"
  

[править] В добрый путь

      Спасибо вам за прогулку. Русин Сергей Николаевич