Попутчик Большой Медведицы. Тофалария

Материал из IrkutskWiki
(Различия между версиями)
Перейти к: навигация, поиск
Строка 1: Строка 1:
 
<div class= style="background: #32CD32; border-width: 2px; border-style: solid; border-color: #008000"><font color="white">Тофалария — историко-культурный регион в центральной части Восточного Саяна на западе Иркутской области на территории Нижнеудинского района. Населён кочевыми таёжными оленеводами - охотниками и собирателями лекарственных трав.</font></div>
 
<div class= style="background: #32CD32; border-width: 2px; border-style: solid; border-color: #008000"><font color="white">Тофалария — историко-культурный регион в центральной части Восточного Саяна на западе Иркутской области на территории Нижнеудинского района. Населён кочевыми таёжными оленеводами - охотниками и собирателями лекарственных трав.</font></div>
 
[[Файл:Тофалария. Оленный охотник 99.jpg.jpg]]<br>
 
[[Файл:Тофалария. Оленный охотник 99.jpg.jpg]]<br>
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Истощённый олененок-сиротка с необычной судьбой кочевал по высокогорным тропинкам хребта Тэмэн-Туругтуг-Даг, со времени выпадения первого снега. Брёл вдоль проталин в глубоком снежном покрове ручья Дозарой до озёр истока Магдас. Детёныш пробирался неведомым путем на значительной высоте с необычной природой, погодой, пейзажами и растительностью. Здесь был горный климат: снег и талая вода, бесконечная зима и вечное небо. Для ночёвки использовал хвою кедрового стланика, а в метель спал, укутавшись в белый снег под звездными небесами. Ранней зорькой здоровался с парящим в поднебесье ястребом. Под гомон куропаток и свист ветра готовился к следующему переходу, по коренным жилам золота скрытого под слоем неиссякаемых наледей, настом и ледниковыми наносами Эдена. Чувствуя холодное дыхание льда, планировал выход к вершинам острых шпилей отвесно возвышающихся всей своей каменной мощью высокогорной цепи Удинского хребта и подружится с дикими оленями.<br />
+
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Олененок-сиротка с необычной судьбой кочевал по высокогорным тропинкам хребта Тэмэн-Туругтуг-Даг, со времени выпадения первого снега. Истощённо брёл вдоль проталин в глубоком снежном покрове ручья Дозарой до озёр истока Магдас. Детёныш пробирался неведомым путем на значительной высоте с необычной природой, погодой, пейзажами и растительностью. Здесь был горный климат: снег и талая вода, бесконечная зима и вечное небо. Ночевал на хвое кедрового стланика под звездными небесами, а в метель спал, укутавшись в белый снег. Ранней зорькой здоровался с парящим в поднебесье ястребом. Под гомон куропаток и свист ветра готовился к следующему переходу, по коренным жилам золота скрытого под слоями неиссякаемых наледей, настом и ледниковыми наносами Эдена. Чувствуя холодное дыхание льда, планировал выход к вершинам острых шпилей отвесно возвышающихся всей своей каменной мощью высокогорной цепи Удинского хребта и подружится с дикими оленями.<br />
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Шла своим чередом в первозданных и суровых условиях кочевая жизнь оленёнка по звериным тропинкам в очаге мира высокогорья. Он бродил по пляшущим рекам, штурмовал со снежными зарядами перевалы и словно в лапы медведя спускался в ущелье. Брёл по следам кочевого таёжного оленевода-охотника с вьючными оленями по большому горному кругу вокруг задумчивых озёр в объятьях гор. Чёрные скалы и зеленые стены кедров, снежные вершины и взоры звёздных россыпей отражаясь в спокойной воде с небесной бирюзой смешиваясь. Дыхание озёрных глубин соединялось с бездонными вздохами синего неба. С золотистых круч, замёрзшие водопады убегали от талого снега в зеркальный лазурит поднебесья. По ледникам, где рождались реки и по каменным осыпям, тропинка вела в первозданную сущность, приоткрывая мудрые тайны. Вдоль родничков, вытекающих из сползающих со стен снежников, уходящих в небеса пиков, с трудом преодолевал подъемы. Снежные карнизы и тонкий лёд под бурным водотоком оленёнка не останавливал. Вникая в мудрость тропы оленёнок, у почитаемых каменных пирамид совершал подношения. В камушки горного хрусталя вплетал мечты, звёзды, луну и солнце. По грудам камней опознавал местность над вечно закрытыми туманом обвалами. У изменчивых контуров седых камней сквозь очистительный холод ветра, говорил о цели странствий, просил покровительства и излагал заветные желания. В замедлении времени старался услышать и понять, что отвечали горы и населяющие их создания. В ожидании надежд, на краю тропы ненастья, сквозь каменные и снежные узоры взор устремлял за горизонт, где вечность дремала. Видениями в безмолвии сверкающих молний с оленёнком беседовали горы. Грёзы прежних снов и личных переживаний делали смутными бесконечные тропы, но на крик светлой надежды, громким эхом отзывались далёкие грозы. Прошлое, смахнув без грусти и сомнений уверенно кочевал вперед к искрам историй про звёздное небо.<br />
+
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Шла своим чередом в первозданных и суровых условиях кочевая жизнь оленёнка по звериным тропинкам высокогорья. Он бродил по пляшущим рекам, штурмовал со снежными зарядами перевалы и словно в лапы медведя спускался в ущелье. Брёл по большому горному кругу вокруг задумчивых озёр в объятьях гор. Чёрные скалы и зеленые стены кедров, снежные вершины и взоры звёздных россыпей отражаясь в замершей воде с небесной бирюзой смешиваясь. Дыхание озёрных глубин соединялось с бездонными вздохами синего неба. С золотистых круч, ледяные водопады убегали от талого снега в зеркальный лазурит поднебесья. По ледникам, где рождались реки и по каменным осыпям, тропинка вела в первозданную сущность, приоткрывая мудрые тайны. Вдоль родничков, вытекающих из сползающих со стен снежников, уходящих в небеса пиков, с трудом преодолевал подъемы. Снежные карнизы и тонкий лёд под бурным водотоком оленёнка не останавливал. Вникая в мудрость тропы оленёнок, у почитаемых каменных пирамид совершал подношения. В камни горного хрусталя вплетал мечты, звёзды, луну и солнце. По грудам камней опознавал местность над вечно закрытыми туманом обвалами. У изменчивых контуров седых вершин сквозь очистительный холод ветра, говорил о цели странствий, просил покровительства и излагал заветные желания. В замедлении времени старался услышать и понять, что отвечали горы и населяющие их создания. В ожидании надежд, на краю тропы ненастья, сквозь каменные и снежные узоры взор устремлял за горизонт к дремлющей вечности. Видениями в безмолвии сверкающих молний с оленёнком беседовали горы. Грёзы прежних снов и личных переживаний делали смутными бесконечные тропы, но на крик светлой надежды, громким эхом отзывались далёкие грозы. Прошлое, смахнув без грусти и сомнений уверенно кочевал вперед к искрам историй про звёздное небо.<br />
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Со щемящей болью смотрел оленёнок в грозное могущество возвышающегося неба, словно искал семью. По светящимся звездам, прожигающим безмолвия тьму, мечтал о чём-то несбыточном. Тайный смысл постигая, создавал мечты, о мире вечности из созвездий, снисходящих вниз по стежкам, подчинять все земные камни. Среди звезд ночного неба природный детский ум выделял созвездие Мать - Большую Медведицу, живущую в великой семье северного неба. Семь ярких звезд напоминали туловище воображаемой небесной медведицы, и хранили свет небесной судьбы. Впечатление оленёнка видело в огромной медведице родственника таёжных зверей и одушевляло созвездие. Мать Медведица вдохновенно кружила около Полюса мира, и её звезды метеорным потоком, зажигали отсветы огней, озаряя кусочки пространства в заснеженных жилищах животных и птиц. В грёзы о счастье наяву, из вечности, наполненной до дна, падала звезда, освещая темноту ночи. В вихре полночных видений один раз в сутки на мгновение, Большая Медведица, распуская края лап, спускалась к вершинам снежных гор, в самой северной части глубокой тайги к возвышающимся пикам над озером. У чудной горы было две вершины. На один скальный пик замёрзшего пространства из бездны тишины по оголённой стене приходили потерявшие покой медведи-шатуны. На другой пик от гнёта постоянства по леднику искать вечность впереди прибегали дикие северные олени.<br />  
+
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Со щемящей болью смотрел оленёнок в грозное могущество возвышающегося неба, словно искал семью. Солнце, планеты и Луна блуждали, среди звезд, не изменяющих своего видимого положения по отношению к другим светилам. По светящимся звездам, прожигающим безмолвия тьму, мечтал о чём-то несбыточном. Тайный смысл постигая, создавал мечты, о мире вечности из созвездий, снисходящих вниз по стежкам, подчинять земные камни. Среди звезд ночного неба детский ум выделял созвездие Мать - Большую Медведицу, живущую в великой семье северного неба. Семь ярких звезд напоминали туловище воображаемой небесной медведицы, и хранили свет небесной судьбы. Впечатление оленёнка видело в огромной медведице родственника таёжных зверей и одушевляло созвездие. Мать Медведица вдохновенно кружила около Полюса мира, и её звезды метеорным потоком, зажигали отсветы огней, озаряя кусочки пространства в заснеженных жилищах животных и птиц. В грёзы о счастье наяву, из вечности, наполненной до дна, падала звезда, освещая темноту ночи. В вихре полночных видений один раз в сутки на мгновение, Большая Медведица, распуская края лап, спускалась к вершинам снежных гор, в самой северной части глубокой тайги к возвышающимся пикам над озером. У чудной горы было две вершины. На один скальный пик замёрзшего пространства из бездны тишины по оголённой стене приходили потерявшие покой медведи-шатуны. На другой пик от гнёта постоянства по леднику искать вечность впереди прибегали дикие северные олени.<br />  
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Разбуженный медведь-шатун, покидая берлогу, дерзко брёл по тайге, в надежде выйти на тропинку счастливой жизни снов. Он твёрдо верил, что не нужен бродягам уютная берлога и прямиком ступал по следам оленёнка. Великий горный дух - бесстрашный, простой, нехитрый, по тропе звериной, на гору медведя незаметным гостем торопливо направлял. На вершине скованной льдом неприступной горы медведь-шатун оледеневшим сердцем, взглянул на звездное ночное небо, но что-то встрепенулось, обжигаясь, наружу вырывалось там изнутри. Пали сверху небеса на уснувшие горы, осели и завертелись. Созвездие Большая Медведица по небу летела и подобно блистательной молнии остриём кривого когтя зацепилась за вершину горы, и озеро ожило, чудесно засияло, как волшебное откровение. Под тяжестью громоздкой ярости сломался горизонта онемевший изгиб. Огненное остриё стального когтя казнить, миловать и перерождать умело. Яростным ураганом, переламывая густой ельник, испарило снега и полетело дальше, дыханием расплавляя бесцветные и прозрачные кремневые скалы. Застывшее дыхание Большой Медведицы, упавшее с небес превращалось в магические кристаллы горного хрусталя, вобравшие в себя силу звёзд. Чтобы не сгореть, ломал прозрачный и окаменевший лед беспечный медведь-шатун, понуро оголяя клыки. Легла в его зрачки густая неба мгла, приглашая мечтать о бескрайних пламенных полётах. Звезды казались огненными и не доступно бессонными в загадочной вышине, что в испуге весь медведь-шатун огромным сердцем бился, не поворачиваясь и не уходя в бессильные мечты. Мрак мучил, а очи звёзд видели стук бродячего сердца не поверившего, что в небесах отражается счастье. Поддавшись воле рока, из распирающей груди шатуна вырвал сгусток грозного рыка, что кровь застыла, и плоть закаменела. Ломая, в гневе камни скал рыл в каменном леднике спасительную шатун берлогу. Изумился медведь-шатун от звёздных грёз, впадая в спячку, превратился в зимующую глыбу, закованную в прочные кристаллы льда. Страж мыслей и грёз лунная тень беспробудно заслонила вершину. Куропатки зарылись в снежные щели. Наивный ястреб крылья режущим холодом сжёг. Острый ветер завывал в ответ волчьей стае тоску нагоняя. Глядящие темнотой зрачков в вонзающиеся небеса медведицы раздували ноздри. Услышав рык шатуна, в испуге укладываясь спать медведицы в берлоги. Вершина горы стала местом рождения первенцев медвежат. В звёздном логове приюте буреломов и снежных бурь медвежата тихой сапой набирались силы и смелости, а тёплый бок созвездия согревал сновидениями.<br />
+
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Разбуженный медведь-шатун, покидая берлогу, дерзко брёл по тайге, в надежде выйти на тропинку счастливой жизни снов. Он твёрдо верил, что не нужна бродягам уютная берлога и прямиком ступал по следам оленёнка. Великий горный дух - бесстрашный, простой, нехитрый, по тропе звериной, на гору медведя незаметным гостем торопливо направлял. На вершине скованной льдом неприступной горы медведь-шатун оледеневшим сердцем, взглянул на звездное ночное небо, но что-то встрепенулось, обжигаясь, наружу вырывалось там изнутри. Пали сверху небеса на уснувшие горы, осели и завертелись. Созвездие Большая Медведица по небу летела, и подобно блистательной молнии и раскалённой лаве пронзило золотым дыханием вершину. Выросла вверх гора, и озеро ожило, чудесно засияло, как волшебное откровение. Под тяжестью громоздкой ярости сломался горизонта онемевший изгиб. Огненное и ледяное дыхание казнить, миловать и перерождать умело. Сквозным ураганом, переламывая густой ельник, испарило снега и полетело дальше, расплавляя бесцветные и прозрачные кремневые скалы. Пламенное дыхание Большой Медведицы, упавшее с небес застывало и превращалось в магические кристаллы горного хрусталя, вобравшие в себя силу звёзд. Чтобы не сгореть, ломал прозрачный и окаменевший лед беспечный медведь-шатун, понуро оголяя клыки и когти. Легла в его зрачки густая неба мгла, приглашая мечтать о бескрайних полётах. Звезды казались огненными и не доступно бессонными в загадочной вышине, что в испуге весь медведь-шатун огромным сердцем бился, не поворачиваясь и не уходя в бессильные мечты. Мрак мучил, а очи звёзд видели стук бродячего сердца не поверившего, что в небесах отражается счастье. Поддавшись воле рока, из распирающей груди шатуна вырвал сгусток грозного рыка, что кровь застыла, и плоть закаменела. Ломая, в гневе камни скал рыл в каменном леднике спасительную шатун берлогу. Устав от странствий и звёздных грёз, впадая в спячку, медведь-шатун превратился в зимующую глыбу, закованную в прочные кристаллы льда. Страж мыслей и грёз лунная тень беспробудно заслонила вершину. Куропатки зарылись в снежные щели. Наивный ястреб крылья режущим холодом сжёг. Острый ветер завывал в ответ волчьей стае тоску нагоняя. Глядящие темнотой зрачков в вонзающиеся небеса медведицы раздували ноздри. Услышав рык шатуна, в испуге укладываясь спать медведицы в берлоги. Вершина горы стала местом рождения первенцев медвежат. В звёздном логове приюте буреломов и снежных бурь медвежата тихой сапой набирались силы и смелости, а тёплый бок созвездия согревал сновидениями.<br />
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>В ту же секунду острый коготь ниспосланной с небес Большой Медведицы подобно дивной молнии вошёл в белоснежный ледник второй вершины. Светящееся остриё когтя гигантским светом над бездной растопило каменный лёд и легким ветром колющегося морозного дыхания, вдавливало в скалы прозрачные кристаллы. На сиреневых с золотистым оттенком камнях горного хрусталя, оставаясь хладнокровно целым, без боли, без страха молча стоял маленький осиротевший оленёнок, туманно взирая в огненную пустошь неба. Не испугался, теряя последние надежды, сгореть от дыхания звёздного ветра северный оленёнок, и превратится в камень. Большая Медведица, личным обаянием обжигая горячим вздохом, вдохнула второе дыхание в то призвание, которое оленёнок перенял от ветра странствий. Ребёнок олений признал созвездие мамой. Искреннее счастья учуял оленёнок в груди, и радость согревала изнутри. Дрожащий оленёнок сделал глубокий вдох, стараясь прижаться к когтю и зарядиться силой звёзд. Острый коготок с неведомой лёгкостью дух приключений звёздного сердца вложила в грудь отважного оленёнка. Биение звёздного сердца с дыханием странствий стали едины. Звёздное сердце упрямо внушало, что оленёнок не от мира сего, а попутчик Большой Медведицы. Звёздное сердце любовью очарованное, завороженное и окрыленное упрямо заставляло оленёнка заглянуть в гости к Полярной звёздочке озаряющей Полюс мира. Сомневался медведь-шатун в космические грёзы, что на тропах Млечного пути скопление звёзд дыханием нежданных событий наполняют Мир, но оленёнок сердце обнажив, поверил в воплощение мечты и у Полярной звёздочки узнать о звездных часах. Пронизывая Мироздание, звёзды на остром пике горы казались такими близкими и досягаемыми. Они завораживали оленёнка, очаровывали, влекли в чудесную высь. Глядя на них, оленёнок забывал о земном и звездном времени, мыслями устремлялся к высоким блёсткам Полюса мира, сияющим в бескрайнем просторе.<br />
+
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>В ту же секунду полыхающее дыхание ниспосланной с небес Большой Медведицы подобно дивной молнии спустились на плечи белоснежного ледника второй вершины. Светящимся дуновением над бездной растопило каменный лёд и легким ветром колющегося мороза, вдавило в скалы прозрачные кристаллы. На сиреневых с золотистым оттенком камнях горного хрусталя, оставаясь хладнокровно целым, без боли, без страха молча стоял маленький осиротевший оленёнок, туманно взирая в огненную пустошь неба. Не испугался, теряя последние надежды, и не сгорело от белого огня дыхания звёздного ветра, сиротское наследство, не превратилось в камень. Большая Медведица, личным обаянием обжигая горячим вздохом, вдохнула второе дыхание в призвание странствий, которое оленёнок перенял от дыхания одиночества. В отблеске мечтаний ребёнок олений признал созвездие мамой. Искреннее счастья учуял оленёнок в груди, и радость согревала изнутри. Доверчивый оленёнок сделал глубокий вдох, стараясь прижаться к звёздам и зарядиться их силой. Большая Медведица с неведомой лёгкостью дух приключений звёздного сердца вложила в грудь отважного оленёнка. Биение звёздного сердца с дыханием странствий стали едины. Звёздное сердце упрямо внушало, что оленёнок не от мира сего, а попутчик Большой Медведицы. Звёздное сердце любовью очарованное, завороженное и окрыленное упрямо заставляло оленёнка заглянуть в начала всех начал Полярной звёзде озаряющей Полюс мира. Сомневался медведь-шатун в космические грёзы, что на тропах Млечного пути скопления звёзд дыханием нежданных событий наполняют Мир. Но притяжением земли, оленёнок поверил, что под Полярной звездой жизнь крутилась по звездным часам. Пронизывая Мироздание, звёзды на остром пике горы казались такими близкими и досягаемыми. Они завораживали оленёнка, очаровывали, влекли в чудесную высь. Глядя на них, оленёнок забывал о земном и звездном времени, мыслями устремляясь к высоким блёсткам Полюса мира, сияющим в бескрайнем просторе.<br />
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>На волшебный знак пришло маточное стадо диких оленей. Оно жило, не думая о застывшем дыхании Большой Медведицы и упавших с небес магических камнях вобравших в себя мощь звёзд. Стадо не терзало себя напрасными надеждами и не тешило несбыточными мечтами. Важенки не спрашивали, который день и час? Судьба решала за них просто жить, влюбляться, смотреть в недосягаемое небо, и приходить к укромным камням из горного хрусталя для отела. Здесь было прохладнее, меньше мошки и больше ягеля для оленят с бархатными рожками и копытцами легко разрывающих снег. Оленята с раннего детства любили смотреть в ночное небо, густо усеянное множеством ярких звезд. Оленёнок в этом чарующем месте вторил оленятам рассказы о сокровенном обновлении звёздных сердец. Оленята набирались решительности, слушая сказ, про поднебесные прогулки в гости к Полярной звезде и не страшась заблудиться среди созвездий в распахнутых объятиях Большой Медведицы. Родная гора оленят возвышалась вершиной, упиралась в небо, проницая пульс жизни вселенной. Сложной структурой гора напоминала чередование бесконечных кругов в планетарных туманностях. Внешний круг - вселенная, внутренний круг - изумительное одухотворение в звёздных глазах оленят. Просчитывая жизнь наперёд, оленёнок ожидал появление на небе Большой Медведицы. После спуска к вершинам гор она вновь поднималась вверх, растягивая свой звёздный хвостик, за который цеплялся со звёздным сердечком северный олененок. За Медведицей, маленький оленёнок бежал по пятам, стараясь взлететь по линии горных пиков уходящих вдаль. На горизонте в туманной дымке, он сбивался с пути, но рядом с яркой звёздочкой маленький оленёнок старался находиться рядом. Одушевляя звезду, подчеркивая её красоту, он обретал звёздную силу. Дыханье затаив, прижимаясь к звезде, бежал за временем и старался вверх подняться, в поднебесье, но вместе с Большой Медведицей кружился над горами. Большая Медведица звёздным носом указывала северному оленёнку путь и на макушке Малой Медведицы - дочки, где он повстречается с Полярной звёздочкой.<br />
+
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>На волшебный знак пришло маточное стадо диких оленей. Оно жило, не думая о застывшем дыхании Большой Медведицы и упавших с небес магических камнях вобравших в себя мощь звёзд. Стадо не терзало себя напрасными надеждами и не тешило несбыточными мечтами. Важенки не спрашивали, который день и час? Судьба решала за них просто жить, влюбляться, смотреть в недосягаемое небо, и приходить к укромным камням из горного хрусталя для отела. Здесь было прохладнее, меньше мошки и больше ягеля для оленят с бархатными рожками и копытцами легко разрывающих снег. Оленята с раннего детства любили смотреть в ночное небо, густо усеянное множеством ярких звезд. Оленёнок в этом чарующем месте вторил оленятам рассказы о сокровенном обновлении звёздных сердец. Оленята, дотягиваясь глазами до звёзд, слушали сказки, про поднебесные прогулки в гости к Полярной звезде, не страшась заблудиться среди созвездий в распахнутых объятиях Большой Медведицы. Родная гора оленят возвышалась вершиной, упиралась в небо, проницая пульс жизни вселенной. Сложной структурой гора напоминала чередование бесконечных кругов в планетарных туманностях. Внешний круг - вселенная, внутренний круг - изумительное одухотворение в звёздных глазах оленят. Просчитывая жизнь наперёд, оленёнок ожидал появление на небе Большой Медведицы. После спуска к вершинам гор она вновь поднималась вверх, растягивая свои звёздочки, за которые цеплялся со звёздным сердечком северный олененок. За Медведицей, маленький оленёнок бежал по пятам, стараясь оторваться от линии горных пиков уходящих вдаль. На горизонте в туманной дымке, он сбивался с пути, но рядом с яркой звёздочкой маленький оленёнок старался находиться рядом. Одушевляя звезду, подчеркивая её красоту, он обретал звёздную силу. Дыханье затаив, прижимаясь к звезде, бежал за временем и старался вверх подняться, в поднебесье, но вместе с Большой Медведицей кружился над горами. Большая Медведица звёздным носом указывала северному оленёнку путь и на макушке Малой Медведицы - дочки, где он повстречается с пепельно-яркой Полярной звёздочкой.<br />
 
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Малая Медведица яркими звездами напоминала фигуру Большой Медведицы - мамы, только меньших размеров и перевернутую. Последняя звезда в хвосте Малой Медведицы и была Полярная - самая близкая к Северному полюсу мира и неподвижная. Полярная звезда не участвовала в видимом суточном вращении небесной сферы, а все другие звезды обегали свой путь вокруг неё. Этой отправной тропинкой, северный оленёнок объединял созвездия в одну небесную семью. При отсутствии движения отсутствовало для оленёнка время, но Малая и Большая Медведицы никогда не уходили из поля зрения на ночном небе. По звёздному расположению Полярная звёздочка учила оленёнка, определять который час в данный момент времени. Медведица вместе с Полюсом мира были условные звездные часы. Прямую воображаемую линию от Полюса мира к звездам Большой Медведицы назвал оленёнок небесной стрелкой Медведицы. Стрелка небесных часов равномерно поворачивалась в направлении, обратном движению стрелки обычных часов. Если звездное небо затягивалось облаками или туманом, северный оленёнок смотрел на небо сквозь камни из кристалла горного хрусталя. Прозрачный, как дуновение, кристалл обладал двойным лучепреломлением и мглу соскребал с небосклона. При пасмурной погоде застывшее в кристалле дыхание Большой Медведицы очищало световое излучение. Боковая плоскость камня окрашивала яркие звёзды в теплый цвет, а просветы неба оставались холодными. Чёрные глаза оленёнка смотрели с любопытством через хрустальный амулет, откуда шёл свет и в ночное марево видели положение невидимых в тумане семь звёзд Большой Медведицы, Луну и восход надежды в лучах зари. Отлично опознавал местность по сторонам света в сумрачные и облачные дни. Небо указывало немеркнущий спасительный знак Полярной звезды, следуя ему, земной малыш избегал невзгод.<br />
 
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Малая Медведица яркими звездами напоминала фигуру Большой Медведицы - мамы, только меньших размеров и перевернутую. Последняя звезда в хвосте Малой Медведицы и была Полярная - самая близкая к Северному полюсу мира и неподвижная. Полярная звезда не участвовала в видимом суточном вращении небесной сферы, а все другие звезды обегали свой путь вокруг неё. Этой отправной тропинкой, северный оленёнок объединял созвездия в одну небесную семью. При отсутствии движения отсутствовало для оленёнка время, но Малая и Большая Медведицы никогда не уходили из поля зрения на ночном небе. По звёздному расположению Полярная звёздочка учила оленёнка, определять который час в данный момент времени. Медведица вместе с Полюсом мира были условные звездные часы. Прямую воображаемую линию от Полюса мира к звездам Большой Медведицы назвал оленёнок небесной стрелкой Медведицы. Стрелка небесных часов равномерно поворачивалась в направлении, обратном движению стрелки обычных часов. Если звездное небо затягивалось облаками или туманом, северный оленёнок смотрел на небо сквозь камни из кристалла горного хрусталя. Прозрачный, как дуновение, кристалл обладал двойным лучепреломлением и мглу соскребал с небосклона. При пасмурной погоде застывшее в кристалле дыхание Большой Медведицы очищало световое излучение. Боковая плоскость камня окрашивала яркие звёзды в теплый цвет, а просветы неба оставались холодными. Чёрные глаза оленёнка смотрели с любопытством через хрустальный амулет, откуда шёл свет и в ночное марево видели положение невидимых в тумане семь звёзд Большой Медведицы, Луну и восход надежды в лучах зари. Отлично опознавал местность по сторонам света в сумрачные и облачные дни. Небо указывало немеркнущий спасительный знак Полярной звезды, следуя ему, земной малыш избегал невзгод.<br />
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Серебряный иней, украсил шкуру северного оленёнка, вернувшегося со светоносного Полюса мира. Белой вьюгой холодной заметало вершины Восточных Саян. Сквозь кружевные ветки кедров клубился незамутненный мир. На тающем льду Эдена по грудь в тумане северный оленёнок под терпким дыханием звёзд тропил тропу наверх. Он брёл по следам Большой Медведицы и гордился, что шагал с ней ровно в ногу по просторам лучезарного мира. Он нашёл то, что не найти ни где и хранил в звёздном сердце видения странствий по уголкам мира параллельных приключений. С мечтами жизнь обретая, в день весеннего равноденствия снова вышел на исходную тропу. Круг путешествия замкнулся, и северный оленёнок взошёл на пик горы, не имеющую цвет, но очаровывающую свет далеких звезд. На хрустальной вершине оленёнок-сиротка светился от счастья, в это мгновение Большая Медведица приняла его в свою звёздную семью.<br />
+
<span>&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp; </span>Серебряный иней, украсил шкуру северного оленёнка, вернувшегося со светоносного Полюса мира. Белой вьюгой холодной заметало вершины Восточных Саян. Сквозь кружевные ветки кедров клубился незамутненный мир. На тающем льду Эдена по грудь в тумане северный оленёнок под терпким дыханием звёзд тропил тропу наверх. Он брёл по следам Большой Медведицы и гордился, что шагал с ней ровно в ногу по просторам лучезарного мира. Он нашёл то, что не найти ни где и хранил в звёздном сердце видения странствий по уголкам мира параллельных приключений. С мечтами жизнь обретая, в день весеннего равноденствия снова вышел на исходную тропу. Круг путешествия замкнулся, и северный оленёнок взошёл на пик горы, не имеющую цвет, но очаровывающую свет далеких звезд. На хрустальной вершине небесный подкидыш светился от радости дальних странствий, в это мгновение Большая Медведица приняла его в свою звёздную семью.<br />
  
 
[[Файл:Тофалария. Олень на снегу. 7.jpg.jpg]]<br>
 
[[Файл:Тофалария. Олень на снегу. 7.jpg.jpg]]<br>

Версия 15:03, 7 декабря 2019

Тофалария — историко-культурный регион в центральной части Восточного Саяна на западе Иркутской области на территории Нижнеудинского района. Населён кочевыми таёжными оленеводами - охотниками и собирателями лекарственных трав.

Тофалария. Оленный охотник 99.jpg.jpg
      Олененок-сиротка с необычной судьбой кочевал по высокогорным тропинкам хребта Тэмэн-Туругтуг-Даг, со времени выпадения первого снега. Истощённо брёл вдоль проталин в глубоком снежном покрове ручья Дозарой до озёр истока Магдас. Детёныш пробирался неведомым путем на значительной высоте с необычной природой, погодой, пейзажами и растительностью. Здесь был горный климат: снег и талая вода, бесконечная зима и вечное небо. Ночевал на хвое кедрового стланика под звездными небесами, а в метель спал, укутавшись в белый снег. Ранней зорькой здоровался с парящим в поднебесье ястребом. Под гомон куропаток и свист ветра готовился к следующему переходу, по коренным жилам золота скрытого под слоями неиссякаемых наледей, настом и ледниковыми наносами Эдена. Чувствуя холодное дыхание льда, планировал выход к вершинам острых шпилей отвесно возвышающихся всей своей каменной мощью высокогорной цепи Удинского хребта и подружится с дикими оленями.
      Шла своим чередом в первозданных и суровых условиях кочевая жизнь оленёнка по звериным тропинкам высокогорья. Он бродил по пляшущим рекам, штурмовал со снежными зарядами перевалы и словно в лапы медведя спускался в ущелье. Брёл по большому горному кругу вокруг задумчивых озёр в объятьях гор. Чёрные скалы и зеленые стены кедров, снежные вершины и взоры звёздных россыпей отражаясь в замершей воде с небесной бирюзой смешиваясь. Дыхание озёрных глубин соединялось с бездонными вздохами синего неба. С золотистых круч, ледяные водопады убегали от талого снега в зеркальный лазурит поднебесья. По ледникам, где рождались реки и по каменным осыпям, тропинка вела в первозданную сущность, приоткрывая мудрые тайны. Вдоль родничков, вытекающих из сползающих со стен снежников, уходящих в небеса пиков, с трудом преодолевал подъемы. Снежные карнизы и тонкий лёд под бурным водотоком оленёнка не останавливал. Вникая в мудрость тропы оленёнок, у почитаемых каменных пирамид совершал подношения. В камни горного хрусталя вплетал мечты, звёзды, луну и солнце. По грудам камней опознавал местность над вечно закрытыми туманом обвалами. У изменчивых контуров седых вершин сквозь очистительный холод ветра, говорил о цели странствий, просил покровительства и излагал заветные желания. В замедлении времени старался услышать и понять, что отвечали горы и населяющие их создания. В ожидании надежд, на краю тропы ненастья, сквозь каменные и снежные узоры взор устремлял за горизонт к дремлющей вечности. Видениями в безмолвии сверкающих молний с оленёнком беседовали горы. Грёзы прежних снов и личных переживаний делали смутными бесконечные тропы, но на крик светлой надежды, громким эхом отзывались далёкие грозы. Прошлое, смахнув без грусти и сомнений уверенно кочевал вперед к искрам историй про звёздное небо.
      Со щемящей болью смотрел оленёнок в грозное могущество возвышающегося неба, словно искал семью. Солнце, планеты и Луна блуждали, среди звезд, не изменяющих своего видимого положения по отношению к другим светилам. По светящимся звездам, прожигающим безмолвия тьму, мечтал о чём-то несбыточном. Тайный смысл постигая, создавал мечты, о мире вечности из созвездий, снисходящих вниз по стежкам, подчинять земные камни. Среди звезд ночного неба детский ум выделял созвездие Мать - Большую Медведицу, живущую в великой семье северного неба. Семь ярких звезд напоминали туловище воображаемой небесной медведицы, и хранили свет небесной судьбы. Впечатление оленёнка видело в огромной медведице родственника таёжных зверей и одушевляло созвездие. Мать Медведица вдохновенно кружила около Полюса мира, и её звезды метеорным потоком, зажигали отсветы огней, озаряя кусочки пространства в заснеженных жилищах животных и птиц. В грёзы о счастье наяву, из вечности, наполненной до дна, падала звезда, освещая темноту ночи. В вихре полночных видений один раз в сутки на мгновение, Большая Медведица, распуская края лап, спускалась к вершинам снежных гор, в самой северной части глубокой тайги к возвышающимся пикам над озером. У чудной горы было две вершины. На один скальный пик замёрзшего пространства из бездны тишины по оголённой стене приходили потерявшие покой медведи-шатуны. На другой пик от гнёта постоянства по леднику искать вечность впереди прибегали дикие северные олени.
      Разбуженный медведь-шатун, покидая берлогу, дерзко брёл по тайге, в надежде выйти на тропинку счастливой жизни снов. Он твёрдо верил, что не нужна бродягам уютная берлога и прямиком ступал по следам оленёнка. Великий горный дух - бесстрашный, простой, нехитрый, по тропе звериной, на гору медведя незаметным гостем торопливо направлял. На вершине скованной льдом неприступной горы медведь-шатун оледеневшим сердцем, взглянул на звездное ночное небо, но что-то встрепенулось, обжигаясь, наружу вырывалось там изнутри. Пали сверху небеса на уснувшие горы, осели и завертелись. Созвездие Большая Медведица по небу летела, и подобно блистательной молнии и раскалённой лаве пронзило золотым дыханием вершину. Выросла вверх гора, и озеро ожило, чудесно засияло, как волшебное откровение. Под тяжестью громоздкой ярости сломался горизонта онемевший изгиб. Огненное и ледяное дыхание казнить, миловать и перерождать умело. Сквозным ураганом, переламывая густой ельник, испарило снега и полетело дальше, расплавляя бесцветные и прозрачные кремневые скалы. Пламенное дыхание Большой Медведицы, упавшее с небес застывало и превращалось в магические кристаллы горного хрусталя, вобравшие в себя силу звёзд. Чтобы не сгореть, ломал прозрачный и окаменевший лед беспечный медведь-шатун, понуро оголяя клыки и когти. Легла в его зрачки густая неба мгла, приглашая мечтать о бескрайних полётах. Звезды казались огненными и не доступно бессонными в загадочной вышине, что в испуге весь медведь-шатун огромным сердцем бился, не поворачиваясь и не уходя в бессильные мечты. Мрак мучил, а очи звёзд видели стук бродячего сердца не поверившего, что в небесах отражается счастье. Поддавшись воле рока, из распирающей груди шатуна вырвал сгусток грозного рыка, что кровь застыла, и плоть закаменела. Ломая, в гневе камни скал рыл в каменном леднике спасительную шатун берлогу. Устав от странствий и звёздных грёз, впадая в спячку, медведь-шатун превратился в зимующую глыбу, закованную в прочные кристаллы льда. Страж мыслей и грёз лунная тень беспробудно заслонила вершину. Куропатки зарылись в снежные щели. Наивный ястреб крылья режущим холодом сжёг. Острый ветер завывал в ответ волчьей стае тоску нагоняя. Глядящие темнотой зрачков в вонзающиеся небеса медведицы раздували ноздри. Услышав рык шатуна, в испуге укладываясь спать медведицы в берлоги. Вершина горы стала местом рождения первенцев медвежат. В звёздном логове приюте буреломов и снежных бурь медвежата тихой сапой набирались силы и смелости, а тёплый бок созвездия согревал сновидениями.
      В ту же секунду полыхающее дыхание ниспосланной с небес Большой Медведицы подобно дивной молнии спустились на плечи белоснежного ледника второй вершины. Светящимся дуновением над бездной растопило каменный лёд и легким ветром колющегося мороза, вдавило в скалы прозрачные кристаллы. На сиреневых с золотистым оттенком камнях горного хрусталя, оставаясь хладнокровно целым, без боли, без страха молча стоял маленький осиротевший оленёнок, туманно взирая в огненную пустошь неба. Не испугался, теряя последние надежды, и не сгорело от белого огня дыхания звёздного ветра, сиротское наследство, не превратилось в камень. Большая Медведица, личным обаянием обжигая горячим вздохом, вдохнула второе дыхание в призвание странствий, которое оленёнок перенял от дыхания одиночества. В отблеске мечтаний ребёнок олений признал созвездие мамой. Искреннее счастья учуял оленёнок в груди, и радость согревала изнутри. Доверчивый оленёнок сделал глубокий вдох, стараясь прижаться к звёздам и зарядиться их силой. Большая Медведица с неведомой лёгкостью дух приключений звёздного сердца вложила в грудь отважного оленёнка. Биение звёздного сердца с дыханием странствий стали едины. Звёздное сердце упрямо внушало, что оленёнок не от мира сего, а попутчик Большой Медведицы. Звёздное сердце любовью очарованное, завороженное и окрыленное упрямо заставляло оленёнка заглянуть в начала всех начал Полярной звёзде озаряющей Полюс мира. Сомневался медведь-шатун в космические грёзы, что на тропах Млечного пути скопления звёзд дыханием нежданных событий наполняют Мир. Но притяжением земли, оленёнок поверил, что под Полярной звездой жизнь крутилась по звездным часам. Пронизывая Мироздание, звёзды на остром пике горы казались такими близкими и досягаемыми. Они завораживали оленёнка, очаровывали, влекли в чудесную высь. Глядя на них, оленёнок забывал о земном и звездном времени, мыслями устремляясь к высоким блёсткам Полюса мира, сияющим в бескрайнем просторе.
      На волшебный знак пришло маточное стадо диких оленей. Оно жило, не думая о застывшем дыхании Большой Медведицы и упавших с небес магических камнях вобравших в себя мощь звёзд. Стадо не терзало себя напрасными надеждами и не тешило несбыточными мечтами. Важенки не спрашивали, который день и час? Судьба решала за них просто жить, влюбляться, смотреть в недосягаемое небо, и приходить к укромным камням из горного хрусталя для отела. Здесь было прохладнее, меньше мошки и больше ягеля для оленят с бархатными рожками и копытцами легко разрывающих снег. Оленята с раннего детства любили смотреть в ночное небо, густо усеянное множеством ярких звезд. Оленёнок в этом чарующем месте вторил оленятам рассказы о сокровенном обновлении звёздных сердец. Оленята, дотягиваясь глазами до звёзд, слушали сказки, про поднебесные прогулки в гости к Полярной звезде, не страшась заблудиться среди созвездий в распахнутых объятиях Большой Медведицы. Родная гора оленят возвышалась вершиной, упиралась в небо, проницая пульс жизни вселенной. Сложной структурой гора напоминала чередование бесконечных кругов в планетарных туманностях. Внешний круг - вселенная, внутренний круг - изумительное одухотворение в звёздных глазах оленят. Просчитывая жизнь наперёд, оленёнок ожидал появление на небе Большой Медведицы. После спуска к вершинам гор она вновь поднималась вверх, растягивая свои звёздочки, за которые цеплялся со звёздным сердечком северный олененок. За Медведицей, маленький оленёнок бежал по пятам, стараясь оторваться от линии горных пиков уходящих вдаль. На горизонте в туманной дымке, он сбивался с пути, но рядом с яркой звёздочкой маленький оленёнок старался находиться рядом. Одушевляя звезду, подчеркивая её красоту, он обретал звёздную силу. Дыханье затаив, прижимаясь к звезде, бежал за временем и старался вверх подняться, в поднебесье, но вместе с Большой Медведицей кружился над горами. Большая Медведица звёздным носом указывала северному оленёнку путь и на макушке Малой Медведицы - дочки, где он повстречается с пепельно-яркой Полярной звёздочкой.
      Малая Медведица яркими звездами напоминала фигуру Большой Медведицы - мамы, только меньших размеров и перевернутую. Последняя звезда в хвосте Малой Медведицы и была Полярная - самая близкая к Северному полюсу мира и неподвижная. Полярная звезда не участвовала в видимом суточном вращении небесной сферы, а все другие звезды обегали свой путь вокруг неё. Этой отправной тропинкой, северный оленёнок объединял созвездия в одну небесную семью. При отсутствии движения отсутствовало для оленёнка время, но Малая и Большая Медведицы никогда не уходили из поля зрения на ночном небе. По звёздному расположению Полярная звёздочка учила оленёнка, определять который час в данный момент времени. Медведица вместе с Полюсом мира были условные звездные часы. Прямую воображаемую линию от Полюса мира к звездам Большой Медведицы назвал оленёнок небесной стрелкой Медведицы. Стрелка небесных часов равномерно поворачивалась в направлении, обратном движению стрелки обычных часов. Если звездное небо затягивалось облаками или туманом, северный оленёнок смотрел на небо сквозь камни из кристалла горного хрусталя. Прозрачный, как дуновение, кристалл обладал двойным лучепреломлением и мглу соскребал с небосклона. При пасмурной погоде застывшее в кристалле дыхание Большой Медведицы очищало световое излучение. Боковая плоскость камня окрашивала яркие звёзды в теплый цвет, а просветы неба оставались холодными. Чёрные глаза оленёнка смотрели с любопытством через хрустальный амулет, откуда шёл свет и в ночное марево видели положение невидимых в тумане семь звёзд Большой Медведицы, Луну и восход надежды в лучах зари. Отлично опознавал местность по сторонам света в сумрачные и облачные дни. Небо указывало немеркнущий спасительный знак Полярной звезды, следуя ему, земной малыш избегал невзгод.
      Серебряный иней, украсил шкуру северного оленёнка, вернувшегося со светоносного Полюса мира. Белой вьюгой холодной заметало вершины Восточных Саян. Сквозь кружевные ветки кедров клубился незамутненный мир. На тающем льду Эдена по грудь в тумане северный оленёнок под терпким дыханием звёзд тропил тропу наверх. Он брёл по следам Большой Медведицы и гордился, что шагал с ней ровно в ногу по просторам лучезарного мира. Он нашёл то, что не найти ни где и хранил в звёздном сердце видения странствий по уголкам мира параллельных приключений. С мечтами жизнь обретая, в день весеннего равноденствия снова вышел на исходную тропу. Круг путешествия замкнулся, и северный оленёнок взошёл на пик горы, не имеющую цвет, но очаровывающую свет далеких звезд. На хрустальной вершине небесный подкидыш светился от радости дальних странствий, в это мгновение Большая Медведица приняла его в свою звёздную семью.

Тофалария. Олень на снегу. 7.jpg.jpg

Тофалария. Оленный охотник 74.jpg.jpg

Тофалария. Оленный охотник 46.jpg.jpg

Тофалария. Русин Сергей Николаевич. Олени . 2.jpg.jpg

Тофалария. Тайга. Уда 5.jpg.jpg

Тофалария. Тайга. Уда 6.jpg.jpg

Тофалария. Улуг. Оленевод 17.jpg.jpg

Тофалария. Улуг. Оленевод 67.jpg.jpg

Тофалария. Улуг. Оленевод 80.jpg.jpg

Тофалария. Улуг. Таёжник 1.jpg.jpg

Тофалария. Оленный охотник 38.jpg.jpg

Тофалария. Улуг. Оленевод 23.jpg.jpg

Тофалария. Зима. Уда 13.jpg.jpg

Содержание

Сборник стихов

Тофалария. Догульма. 2.jpg.jpg

Тофалария. Олень. Брод. 2.jpg.jpg

Нежная радость багульника

      Передвижение пешком, на оленях и лошадях по центральной территории горной системы Восточных Саян с целью знакомства со сложными, трудными, малоисследованными сторонами природы, населения, истории и хозяйства. Сухими тропинками, напрягая силы пробраться через таёжные дебри, броды бурных рек и горные тундры.
Тофалария. Догульма. 3.jpg.jpg

Тофалария. Северный олень. Стадо. 10.jpg.jpg

Тофалария. Догульма. 1.jpg.jpg

Тофалария. Северный оленёнок. 96.jpg.jpg

Книга "Ленточки странствий"

"Лунный круг"

В зерцале душ вселенной бездонный полог тёмно-синий,
Аквамарина свет уже давно погасших в чароите звезд,
Топазами мелькают надежды янтарными мгновениями,
Припорошенный алмазною пыльцой, кочует лунный круг,
В густо-серой вязкой туманности борозд сапфировых комет,
Среди циркониевых хребтов к созвездиям далеким хризолита.

      Книга "Ленточки странствий"
Тофалария. Книга. Ленточки странствий. Русин Сергей Николаевич.1.jpeg.jpg

Багульник. Нижнеудинск. Саяны.11.jpg.jpg

Книга "Ловец Солнца"

Книга Ловец Солнца. Русин Сергей Николаевич .jpg.jpg

В добрый путь

Тофалария. Прирученный олененок. 3.jpg.jpg

Багульник. Нижнеудинск. Саяны.26.jpg.jpg
      Спасибо вам за прогулку. Русин Сергей Николаевич

Восточных Саян, горная система с непроходимой тайгой, бурными реками. Солнечное путешествие Русина Сергея Николаевича по горам, которым он готов признаваться в любви вечно. Восточные Саяны прекрасны и многолики и путешествия по ним напоминают поход в увлекательный музей, в котором нет числа радостным чувствам.