Одиночество среди звезд. Тофалария

Версия 16:58, 1 апреля 2020

      Разобщённые звёзды таинственно мигали и отблеском срывались во мрак густой ночи нереального мира. Следы искр мягко плавились сквозь пламя костра, устремляясь к озарённым небесам. Под треск жгучих углей золотом блестели седина висков таёжника, ножны из лапы медведя и звериный оберег коготь рыси. Стук дятла о ствол родового дерева напомнил о небесном вместилище душ, сведённых добрыми нитями воедино. Рысь восхищала таёжника силой духа и воли, а оберег находился рядом с человеком самого рождения. Очаровательной, изящной рысью поражающей воображение, приписывал таёжник небесное происхождение и понимание человеческой речи. Прыжки и пребывание на вершинах деревьев, зверя с кисточками на ушах, содействовали сближению с небесными знамениями.
      Кочевой ночью в колыбели двенадцатого неба у матери-души появилась крохотная звёздочка. Слабенькая звёздочка в самом удаленном шаровом скоплении из созвездия Рыси группы Большой Медведицы обитала среди когтей оранжевых гигантов и желтых двойных звезд ярче и больше Солнца. Она была бестелесным бродягой и не находилась на орбите вокруг Млечной тропы. Безмолвная звёздочка была наиболее близка к застывшему холоду Полюса Мира. Душа её боролась с условиями нетронутого золотым блеском студёного озноба и не желала остаться в неизвестности навечно. Одиночество среди бесчувственных звезд заставляло её мечтать сойти с двенадцатого неба в изножье, лишь бы увидеть золото далеко маячившего солнца. Молнией, из золотого пара рождённое солнце в себе таило загадки и манило новой реальностью. Отрезанная от великолепия небесной красоты, душа-невидимка мечтала засиять блеском золотых одежд. Возможности её были скромней желаний. Ложным замыслом ослепленная и не знавшая радости звёздочка рухнула в дно золотого света. В золоте солнечного пекла она обожглась, но влезая в огненную шкуру до золы не сгорела. Полюс вздрогнул громом, а эхо заблудшую звездочку ловило в свои объятия, стремясь себе подчинить. Пустило по её следу созвездие Большую Медведицу переломить несуразное определение нить судьбы. Невесомая звёздочка бросилась к лучам, что тянулись к её сердцу из сердца солнца, но напрасно мыслила о счастье. Не могла знать, что рассекая небо, суждено споткнуться о Землю. При падении на скалы звёздочка обрела плоть дикой кошки. Летевшая следом Большая Медведица спустилась низко к горизонту Земли, ломая острые когти и клыки схватила кошку за звёздный покров. Кошка-звёздочка вывернулась из огненной шкуры, оставив едва длинные кисточки на ушах. Отточенные кончики когтей и клыков медведицы занозами достались кошке, но полностью без остатка отсекли ей хвост. Громко и грозно от обиды рычала нагая кошка, а звёздам казалось, что этот звук исходит от огромного лютого призрака. Большая Медведица с раскрытой звёздной шкурой взлетала к точке на небесном обороте, вокруг которой началось видимое суточное движение звёзд, из-за вращения Земли вокруг своей оси. Обретя кошачье тело без звёздного покрова, душа звёздочки взлететь в небеса не сумела. В схватках с небом и ветром, в каждой битве за взлёт теряла острый коготь. С плотью его выдирало небо. Рыдая от боли, звёздная душа оставалась на земле, чуя запах жизни. Ослеплённая золотым блеском, звёздочка-кошка кочевала по стыку неба и гор, а её тянуло обернуться в исчезающие мечты. Счастье растворялось в горьком заблуждении, что пройдя сквозь испытания можно потом к Полюсу Мира ей вернуться. Смилостивилось солнце и спасительным лучом одело оголённую кошку в рыже-золотую шкуру, покрытую большими солнечными знаками. Глазами цвета неба она посмотрела на звёзды и согретая золотым огнем солнца, шагами земными стала отмерять горные перевалы, встречая восходы по земному счастью. Внутренний свет поселился в душе одиноко блуждающей синеглазой рыси. Лишенная главной кошачьей гордости - своего хвоста, она несла кисточки на ушах и лучи живого солнца в золотую шерсть узором вплетённые.
      Рысь с белыми пятнами под глазами, напоминающими созвездие, выделяясь окраской и необычным поведением, не искала в жизни легкий путь. Она странствовала по глухой тайге, иногда заходя в горную тундру. Отлично лазала по деревьям и скалам, переплывала реки ворочающие камни. Пятнистость шерсти делала рысь незаметной днем среди падающих на землю солнечных бликов от освещённых крон деревьев, скрывала в лунных сумерках, облегчая добывать пищу. Рысь приспособилась к трудностям таёжной жизни и выживала среди снегов, ловя пушных зверей, кабаргу и северного оленя. Нападала на тетеревов, куропаток, грызунов, куниц и молодняк кабанов и сохатых. Охотилась рысь в полутьме, подкарауливая в засаде, или подбираясь к жертве для броска на больных и слабых зверей. Пряталась за упавшие стволы, камни или садилась на толстый сук дерева и нападала большим прыжком. Бросившись на крупную добычу, рысь впивалась когтями в тело, а зубами терзала шею. Обезумев от боли, жертва тащила на себе хищника, пока не падала от ран. За один раз рысь съедала немного пищи, острым когтем рвала на части крупные куски, а клыками помешивала бульон. Остатки прятала в укромное место или закапывала в снег. Припасы растаскивали мелкие хищники, а сытая рысь отгоняла колонка или соболя, не давая им наглеть на своем угодье. У добытого оленя оставалась несколько дней, пока не съедала его целиком. Зря не тратила силы на новую охоту, так как по её следам, ходила росомаха, питаясь всем, что попадётся на пути, отгоняя рысь от добычи или нападая на удачливую охотницу. Рысь уступала росомахе свою поживу и не мерилась силой, хотя и могла бы за себя постоять, но избегала встреч с предателем падали. По тайге скитаясь, добродушная рысь, набредшая на лисью нору под крупными камнями, с усердием рыла мерзлую землю, расширяя вход, добралась до не уверенной в своих силах лисицы, вытаскивала её и давила. Разъяренные волки не редко догоняли ловкую рысь. Смыкались и разжимались челюсти хищников, встречались сильные лапы с острыми когтями. Шерсть летела во все стороны, грозный рёв и щелканье зубами разносились по всей тайге. С волком одиночкой рысь без труда справлялась в драке когти роняя. Оскалив клыки, грозно шипя, удачно прогоняла волчицу к жалобно скулившим волчатам. Стая волков ей была не по зубам. Кровожадные волки стояли, высунув длинные языки, лизали раны, дрожа и опасливо озираясь, избегали бесцельной схватки. Осторожность заставляла её отступить безмолвно и торопливо от свирепого волчьего нрава. Умение закончить всё, красиво помогало выстоять и добыть охотничье счастье.
      Из звездной россыпи свисала Луна, лаская ночь прохладою совиных крыльев. Сильная, ловкая и хитрая рысь, в поисках добычи терпеливо растворялась в засаде до самой до зари. Рыхлый глубокий снег, в котором животные легко вязли, для неё был не преграда. Задние лапы рыси длиннее передних, она легко прыгала и бегала. Широкие ступни почти не проваливались в снег. Между подушечками ступней у рыси рос густой мех, утепляя подошву. Проворная рысь бесшумно подкрадывалась, а если добыча убегала, её преследовала, каждый раз оттачивая мастерство на заснеженных скалах. Разбойничая рысь, в полной темноте проверяла капканы, не упуская случая поживиться чужой добычей. Любопытная кошка к незнакомому предмету подходила и обнюхивала и попадала в ловушки чаще, чем осторожные волки. Волчатники, натыкаясь на волчьи давки - задранных лосей, изюбря и северного оленя, с успехом отлавливали хищных зверей в ловушки. Выследив, что звери ходят на добытую тушу сохатого, ставили западню на пробитой тропе. Сверху на него укладывали вырезанный кусок снега со следом зверя так, чтобы след находился точно над капканом. Волчицу добывали капканом с проволокой привязанным потоском. Сильные, свободные и хитрые волки долго бились, проволока лопалась, а самцы уходили вместе с капканами и тогда люди ставили стальные петли.
      Усыпанной снежком таёжной чащобе, совиными когтями нависали ветки. Вздрогнуло сердце, а гордая рысь попала в стальную петлю с тросиком, установленную на волка. Силы её были на исходе, мороз крепчал, и приближалась росомаха. Обнюхивая воздух, лютый зверь направлялся в сторону ловушки, в которой затаилась обречённая рысь. По кустам промелькнула чёрная тень, побежали слезы, и замерло сердце рыси. Взгляд росомахи был устремлен на телесную душу, но видимый двойник души не издал ни звука, не шевельнулся. Чёрный коготь скреб мёрзлую землю, а кисточками на ушах рысь почувствовала крадущегося человека. По следу соболя таёжник вышел к слепой петле поймавшей рысь. Не приближаясь к следу зверя, вспугнул исчезающую тень росомахи, обходящую стороной запах людей. Зимою снег не таял, и смирно лежала попавшая в волчью ловушку, болью и стужей измученная рысь. Чужой подсматривал взгляд, а умная мордочка рыси с выразительными глазами просила о помощи. Стонал ветер, а рысь страдала в ловушке и замерзала - силы были на исходе, а коготь рвал стужу. Таёжник прекратил охоту на соболя, а над душой-судьбы рыси наклонил голову. Грубой ладонью погладил её шкуру, будто ласкал лезвие клыков. Рысь оскалилась и вздохнула, посмотрела медовым взглядом на человека, понимая, что самой из петли не выбраться. Сильное гибкое тело было упаковано в солнечно-золотистую шкуру с густым блестящим мехом и зажато стальной пастью петли. Острые когти казались ножами, выточенными из золота, но не освобождали от стали. С каждым потерянным когтем рысь теряла силы. Раскосые зеленые глаза глядели печально, будто впитали в себя таёжную зелень, пронизанную лучами солнца. Душа понимала без когтей - вовсе не станет рыси. В золотые очи посмотрел таёжник и увидел в них зверя, влюблённого в звёзды. Моргнул огонёк её глаза и искра взметнулась вверх. Дыхание рыси, говорило о безнадёжности спасения. Большие сильные лапы - мохнатые и широкие бессильно обвисли, шевельнув оставшимся когтем. На таких лапах хорошо бегать по свежему рыхлому снегу, царапаться с ветром в небе, но не задыхаться в бездушной петле. В неволе рысь не пригодится и человек решил отпустить и не жалеть об этом. Сердце таёжника сочувствовало на чужой стон и слёзы, и не наступая на тень - освободил рысь из железного плена. Рысь шершавым языком признательно лизнула пальцы, а мир таёжный стал другим.
      Бескорыстной тропой оттащил сквозь сугробы рысь на стойбище. Сладостью трав лечил, а она мирно сидела, не пытаясь поцарапать или укусить. Повреждения заживали, а рысь восстанавливала силы. Не смотря на страх легко приручалась. Привыкала к таёжнику и доверчиво позволяла брать себя на руки. Грозный хищник, выздоравливая оказаться кротким и дружелюбным. Еженощное мурлыканье на звёзды огромной кошки напоминало притягивающее и завораживающее гудение. Кончики ушей - кисточки, спокойствие, горделивость, плавные движения, пристальный взгляд и напряжение, перестали быть игрой. Благодаря кисточкам рысь слышала вибрации воздуха, шуршание грызунов под толстым покровом снега. Видела птиц в ветвях деревьев и начинала самостоятельно добывать охотничью удачу. В меховой тёплой шубе жёлто - рыжего цвета с тёмными пятнами на боках, спине и лапах, рысь стала бродяжничать по горной тайге и убежищем для неё становились ямы под корнями деревьев, пещеры и расщелины в скалах. В странствиях отдыхала в чужих норах, если место было укромным, никто её побеспокоил. Под звёздным небом одиноко и скрыто скиталась в глухой тайге и зелёными огоньками светились её золотые глаза. Тихо ступая мягкими лапками, разоряла звериные норы, ловила кабаргу, доставала спящих птиц. В тени кедровой чащобы, пряталась она от дневного яркого света, где длинные седые лишайники обвивали сучья и стволы. Прикрытые мхом, во все стороны тянулись узловатые корни, в зелёную крышу сплетаясь ветки над логовом рыси. Прилетел к дереву бородатый глухарь, сел на ветку и смотрел насторожённо на когти рыси отгоняющие соперников. По кисточкам рысь издалека заметила притаившегося солнечного рысёнка с длинными и темными кисточками на ее ушах. Поднялась рысь на долгие лапы, спину выгнула, мяукнула и ласково лизнула солнце. Чёрные когти об дерево поточила, кисточки на ушах навострила, в огоньках зелёных глаз искру зажгла. Рысь загрызть в атаке способная - образовала брачную пару, выцарапывая счастье. Обнюхав друг у друга носы, несколько вдохов и ударов сердца поставили их напротив - бодаться лбами. Разнежившись, ласки хотела рысь, а солнце гладило её по шёрстке. Помурлыкав, себе под нос, рысь на бок повернулась, к щеке прикоснулась тайно. Тёплое солнце лежало рядом - глаза прищурив, а дремучая тайга стала другой. В колыбели двенадцатого неба у матери-души появились крохотные звёздочки, а на Земле малыши родились слепыми, но в пушистой золотисто солнечной шубке. Через несколько дней у них открылись удивлённые глаза, и они увидели далёкие звезды, вращающиеся вокруг ледяного Полюса Мира. Тлеющей искрой душа-судьба желала за каждую встречу биться, но золотой блеск утреннего солнца зажигал в сердце рыси вечный свет.
      Едва заметный ветерок чуть дунул в сторону оживших угольков кочевого костра. Осознав жизненный путь и найдя смысл, рысь не сгорела изнутри до золы и шла по земной нити судьбы до конца, мечтая к трепету Полюса Мира потом ещё вернутся. Обращая к небу взор, смотрела сквозь вершины гор на солнце, луну и звёзды и наслаждалась таёжными дарами, понимала, что она не одинока. Умилённая рысь не воспринимала таёжника как добычу или врага и просто шла ему навстречу. В гости забредала из тайги, страстно жаждала внимания, чтобы таёжник молча погладил её шершавой ладонью или почесал за ушком. Далеко не каждому, рысь позволяла поступать с ней раскованно, вбирая коготь и показывая наружу. Доверие как бесконечно тянущаяся звёздная тропа связывала, а рысь не пыталась смягчать своё одиночество, а украшала одинокость человека.

Сборник стихов

Книга "Ленточки странствий"

      Книга "Ленточки странствий"

• Скачать книгу "Ленточки странствий"
  

Книга "Ловец Солнца"

• Читать книгу "Ловец Солнца"
  

• Скачать книгу "Ловец Солнца"
  

В добрый путь

      Спасибо вам за прогулку. Русин Сергей Николаевич