Шаг до Небес. Тофалария
Тихим вечером на грани сна высоко в горах появилось грустное облачко бирюзового тумана. У него не было друзей. Туман рос и скучно играл с горой. Случайно туман поскользнулся и покатился вниз с вершины горы. Он не разбился, остановился и осмотрелся и там, где упал, неожиданно разглядел тропинку. Тоненькая петляющая ниточка скользила среди ледников, ныряла под скалы, тонула в болотах. Тропинка металась в стороны, сворачивала вправо, влево, что-то искала.
- Привет, славная тропинка! - обрадовался туман. – Ты куда бежишь?
- Мне нужно пройти из ничтожности тянущихся ям в вершины безмолвных улыбок, посмотреть и раствориться в них, - ответила тропинка.
- Это чудо! Я знаю такие прекрасные высоты. Даже настоящие Саяны немного бледнеют в сравнении с ними.
- Приглашаю тебя туман кочевать вместе. Попробуем их посмотреть?
- Как печально летать одному, - окутывая тропинку, сказал туман.
Тропинка взвивалась в горах дальше ввысь, казалось, что она врезается в небеса и там теряется. Нелегко было тонкой тропинке среди лавин и камнепадов,, пропитанной ветром, бесконечно тянуться между сухим ползучим кустарником, корявым лесом, водопадами, вдоль отвесных скал, нагромождений огромных камней на головокружительной высоте. Она забирала круто под большим уклоном, повторяя траектории ручьев.
- Тропинка, - говорил туман, - впереди прекрасные края.
- Хорошо, - отвечает тропинка, - постараюсь не запутаться.
Плыл позади и по сторонам расстилался бирюзовый туман, поглощая тропинку. Накрыл тропинку белее белого сединой и был ворчлив.
- Милый туман из-за тебя ничего невидно, - собирая свои силы и делая решительный шаг, чтобы, не повернуть назад, говорила тропинка.
Тропинка не разворачивалась, а шла вперёд и резала края об острые льдинки и камни. Тропинке быть нелегко. Тропинка шла, останавливалась, чтобы перевести дух и плакала. Усталый туман забыл про лирику и романтику, прижался к тропе очень близко, силы таяли и он заплакал росою. Летящие вниз слёзы росы тумана в полёте смешивались с капельками слез тропинки. Слезы на тропинке замерзали, и белесый туман рассматривал их. Вдруг он увидел свое отражение. Завороженный открывающимся зрелищем туман осознал, что слезы зеркально отражали внутренне состояние смотрящего тумана, и он понимал, что жизнь – это страдание. У него стало скверное настроение.
- Ничего,— успокаивала тропинка, - мы идем от суеты.
- Это мой самый опасный маршрут, - сказал туман. - В скитаниях я дорос до правды и простых подступивших слёз!
В полном негодовании туман обильно плакал росой и становился почти невидимым.
Тропа и туман шли рядом, и когда оставался один шаг до Небес, впереди, засверкала улыбчивая луна манящим огоньком.
Русин Сергей Николаевич