Камлание озябшей луны. Тофалария

Материал из IrkutskWiki
Перейти к: навигация, поиск
Тофалария — историко-культурный регион в центральной части Восточного Саяна на западе Иркутской области на территории Нижнеудинского района. Населён кочевыми таёжными оленеводами - охотниками и собирателями лекарственных трав.

Тофалария. Снежные горы. 1.jpg.jpg

      Таёжник жил как бы в двух измерениях - по велению повседневности, жизнью небесных светил. Приехав на новое стойбище, смотрел в бездонную, вечную тайну необъятного неба, озарённым счастьем наполняя сердце. В безграничной красоте гор надел оберег с когтями медведя и клыками кабарги. Разжёг кочевой костёр и покормил огонь поверьями. В своём кочевании он целиком посвятил себя поискам таёжного первоначала и жизненной силы, связующих человека с окружающей природой. Сердце птицей рвалось в истину вечного мифа, в котором всё умственное до дрожи чуялось, а осязаемое сквозь озноб сомнений - одухотворялось. Бессознательное восприятие рождение дня из ночи, как живых существ, подобных самому человеку, неживая природа, небесные тела, птицы и животные имели способность в тайге жить, мечтать и испытывать чувства.
      Солнце собрало яркие лучи, положило их на золото ароматной живицы и пригласило озябшую Луну прийти в гости. Они поговорили, а в лунной душе, обогретой заботой - родился отсвет. Вернулась она на край небес облачённая в солнечный свет. Затем Луна пригласила Солнце её посетить. Думала Луна, чем порадовать Солнце и собрала продрогшие звёздочки в созвездия из серебряной пыли облаков. Старалась луна, но менялась небо каждую ночь, то полнели, то худели её солнечные одежды, а непослушные звезды рассыпались в ознобе. Яркие и блестящие, горячие и холодные, большие и маленькие звёзды толкались между собой, спорили, тускнели и по небу крутились. Солнце в тёплых сумерках склеила дрожь звёзд в созвездия медведей и птиц, но заблудшая звездочка-кроха одиноко мерцала в закатном луче. Призрачно-бесплотная звездочка чувствовала силу приключений и перевоплощений. Она бродила среди небесных светил по стезе перелётных комет и зрела всё то, что не зримо. Влюблённая яркий свет, тепло и благоухание Солнца, вкусила кипучую каплю солнечной живицы, но ощутила мысленный ожог и превратилась в Звезду-оленя. От отблеска солнечной породы душа её покрылась тенью лунного провидения. Из бесконечности сотворения падающей звездой низвергалась на потухшую землю стылую пищу изведать. Звёзды испугались душевной слепоты и выгорания от повергающих лучей солнца. Злились, дрожали и ворчали на яркий свет, устрашаясь крушения созвездий. Солнце, покраснело от огорчения, но отвернулось от звёзд, предпочитая с зяблой Луной больше не встречаться, а завидев созвездия, обходило их стороной. Напоминая строптивцам о себе, хмурая Луна спряталась между Солнцем и Землей, вживаясь в образ ново лунного шатуна. Ночь рождала раздор и обман, сон с видениями и отмщение за отступления, вечный черно-белый свет, заблудшей темноты. Бродячих звездочек за попытку пугать созвездия отправила Луна на твердь земную, светом жечь чужие души. Нисходящей судьбой, летела Звезда-олень, золотою пыльцой затуманивая небо над лежащей в облаках оледенелой Землёй. За не покорность Луне ореол рогов с головы Звезды-оленя отвалился. Понуро рыдая, она обожглась холодной росой смолистого кедра. При падении передние ноги стали короче задних ног, а позвоночник изогнулся. Уши удлинились от удивления, а короткая мордочка получила чувствительный нос. В отличие от обычных оленей, Звезда-олень не получила слёзных желёз, зато одарялась ароматной мускусной железой. На черствых камнях мех сохранился с каймой и блеском лунного цвета с полым строением волоса, а рост меньше северного оленя. Осталась не заживающая рана в сердце ожидающего безропотно рассвета.
      Холодная луна печально из новолуния улетала, унося с собой призрачный мрак заснеженных громад. Безрогий олень с огромными лиловыми глазами не превратился в безликого зверя, а осознал, что не вернётся в вершины надзвездной лазури. Осколок мироздания верил, что время может что-то изменить и в день зимнего солнцестояния случаются надзвёздные чудеса. Глядел молчаливо в небо, не переставая надеяться и ждать от зимнего солнца своё диво. Мечтал получить земные клыки и когти как у медведя, чтобы добывать суровое пропитание. Он отдавал камням на вершинах гор свой ароматный мускус и чудесным запахом метил солнечную стезю. Пугливый олень считал, что солнце ближе, когда восходит, а дальше от него, когда достигает зенита. Солнце в зените жгло, а в сумерках рассвета, прохладное солнце было приветливо на зазубренных узорах гор и олень, душистым дуновением привлекал внимание светила. Запах выводил встающее солнце из равновесия, а олень добивался избрания. В темноте ошалевшее животное блудило, путалось в камнях и чащобе и даже срывалось в ущелье, крутясь, превращаясь в настоящего зверя. В поединках с непроглядной тьмой и безумством печали, понимала, что этот небесный запах достался ей от солнечной живицы. Исходящий приятный аромат манил светило, а через сумрачное плетение горных пиков оно поднималось. Глаза открыв и стряхнув снег с вершин, отправилось светило в путь в поисках источника пахучей стёжки. На острие камня среди ледников обратило внимание на поседевшего как лунный снег сверженного с небес искателя счастья. Сердца пламенная кровь и свет души надзвездный - сомкнулись бездной. В чистый дух грезил преобразиться олень, мир холодных гор звёздного сердца теплом обнимая. Теряя на камнях по капле живительное тепло, светило без любви не жило, а терзалось и избавило от страданий сброшенную Звезду-оленя. Поделилось снегами, светом, небесами и бальзамом из живицы кедра от которого у оленя выросли острые и крепкие клыки - загнутые вниз. Не хищный олень поменял рога, на зверя с обманчивым видом - клыками. Солнце не испепелило зверя-звезду, а перевоплотило в своего духа помощника - Кабаргу.
      В поисках охотничьей удачи волки блуждали за хрупким оленем в безлунных снегах. Падающий метеорит осветил бездушный камень горных хребтов и ниспадающие языки ледников. Кабарга наполняла дыхание надзвездного свода звуками, напоминая лай преданной лунной дворняжки. Летом на снежных пятнах гольцов спасались от овода северные олени, изюбри, лоси и медведи. На зиму они спускались ниже в тайгу, а одинокий зверь - кабарга задерживался тихой прохладе снежных вершин. У камней соединения Земли и Неба нашёл обиталище неприметный олень без рогов, но с длинными изогнутыми клыками, выступающими из-под верхней губы. Питаясь мхом и лишайниками, спускался к смыкающемуся краю Ночи и Зари. У маленького оленя, клыки росли всю жизнь и имели острый режущий задний край. Мощные клыки, не устрашали волчью стаю и медведя, а выискивали целебные корешки с большой исцеляющей силой. Из-за клыков, растущих сверху в низ, звери наделяли кабаргу прорицателем и знахарем, добрым духом помогающим в таёжных делах, решить которые своими силами они не могли. Считая кабаргу - духом хранителем таёжные люди носили обереги с клыками небесного покровителя.
      Глядел саблезубый олень с тоской на горные хребты и скалы, где в сизой дымке неба вдали загорался закат. Защитный окрас и осторожность позволяли лишённому ореола оленю оставаться незамеченными на гольцах и в густой тайге. Кабарга кормилась кедровым орехом шишки-паданки, выкапывала ягель и коренья пряных растений под снегом и бородатым мох, растущий на стволах и ветвях деревьев. Любила скалы, на которых можно спастись от хищников. Обожала утёсы, на которые лютому зверю ни за что не взобраться вслед за оленем по вертикальным склонам. Хорошее сцепление с камнем кабарге обеспечили мягкие роговые ободки, покрывающие копытца. При опасности кабарга бросалось наутек от хищника - путала след. Пробежав от лисицы, она поворачивала назад, возвращаясь по своему следу, точно ставя ноги в уже оставленные на снегу отпечатки, делала большой прыжок в сторону. Отменный прыгун приземлялся далеко от старого следа, туда, где её оттиски уже не были видны, на куче валежника или кустах, вводя в заблуждение преследующую её рысь или волка. Если оторваться не удавалось, мелькая тенью, уходила в крутые скалы, поднимаясь на отвесные стены, куда звери идти не решались. Подстерегали кабаргу на кормёжке рысь и медведь, преследовали росомаха и лисица, беркут и филин. Прячась от хищников, принимала вид камня и уверенно чувствовала себя в глубоком снегу, но в периоды рыхлого снега на кабаргу охотится хитрый соболь.
      В дни злых метелей, пурги, буранов и вьюги кедры кружилась, трещали, ломая сучья. Кабарга, комочком свернувшись, согревалась в сугробе, не слышала чутким ухом подкрадывающегося хищного волка и подпускала на короткое расстояние. Долго и изворотливо бежать вскачь не могла, на высокой скорости у неё быстро появлялась одышка. Кабарга вынуждено останавливалась передохнуть, прыгая с уступа на уступ, уходила от зверя по узким каменным карнизам и скрывалась - затаив дыханье. На тундре открытой вражды скрыться от выносливого волка и росомахи она не могла. Росомаха умело снимала кабаргу с отвесных отстоев. Она упорно, настойчиво преследовала по запаху кабаргу до изнеможения, по свежевыпавшему глубокому снегу. Сгоняя кабаргу с малоснежного скалистого склона в распадок со снегом, быстро загоняла в каменный мешок и рвала когтями. На каменных россыпях и чапыжнике кабарга находила способ защиты от звериной погони. Запутывала след, осторожностью и сноровкой, петляла, а скоком уходила в недоступные врагам буреломы. Не боялась кабарга безумного удушения бурной реки и шуги с мокрым снегом, спасаясь от жестокости голодной стаи. В снегу неподвижно затаивалась, если в небе глазами от злобы сверкала парящая хищная птица. В безопасном месте кабарга пережидала опасность, накрыв шерстью раны, но иногда исчезала в снежных лавинах и камнепадах.
      В час утренней зари серебром обнимались небо и горы причудливые, как мечты. Просыпаясь над горной грядою, кабарга на морозном ветру не стыла и не боялась высоты. Среди облаков и пиков вершин, скрытный олень одиноко брёл по краю отвесной скалы, не перенося дневной суеты. Самки оленя не имели клыков и полностью зависели от защиты самца. Преданные и надёжные матери, отлично карабкались по упавшим деревьям, прыгали по скалам и на скорости разворачивались, сбивая преследователя. С тонким и тревожным слухом маленькие оленята в горной тайге прятались от врага соболя и совы. Слыша писк проснувшихся и открывающих глазки оленят, мать смело шла на него, не деля детей своих и чужих. Ловилась на охотничий обман с помощью манка, которым охотник выманивал самку, имитируя писк маленького детёныша. Чересчур доверчивая мать выходила прямо к охотнику и вела себя очень глупо. Она слышала протяжный и нежный звук манка, как писк детёныша, попавшего в беду, не убегала, а давала охотнику перезарядить ружьё в случае промаха. Материнский инстинкт у неё был настолько силён, что она не могла поверить в коварную ложь. Небольшой свисток из бересты, издающий тягучий и медленный звук, привлекал и крупного зверя во время охоты на кабаргу. В след за самкой из дремучей тайги выходил на сладостный звук манка, осторожный и неповоротливый медведь. Готовый солнце проглотить косолапый бродяга не упускал возможность посмотреть на молодых, недавно родившихся кабарожек. Но увидев охотника зубами зажимающего манок от удивления рычал, ревел и хрипел от досады, от добычи спугивая соперников. Шуршание травы, хруст кустов, уставшее дыхание говорило, что за медведем шли его голодные сородичи, проверять место, где кричал или пищал не осторожный детёныш, самая лёгкая и вкусная добыча. Почувствовав испуг, не обнаружив дитя, кабарожка старалась встать под ветер и не торопясь быстро уйти от медведей, сбрасывала их со следа. Без матери оленята становились лёгкой добычей любого опасного зверя. С солнечным пушком маленькие кабарожки затаивались, самка заботливо их охраняла, предупреждая об опасности, топая копытцем по камням. Подростка приучала забираться на скрытый отстой. Бегать по скалам за шустрым малышом на тоненьких ножках опасным хищникам было не просто сложно, но и опасно. Прислушиваясь к вою волчьей стаи, передвигалась кабарга по ночам и в сумерках, лёжки устраивала в гуще зарослей и среди скал. В это время она, расслаблялась и подпускала к себе близко человека. Таежник, случайно встретив след кабарги, использовал для погони лайку. Собака отыскивала животное, гнало его либо на охотника, либо куда получится. Собака была не в силах задать погоне направление петляющей кабарге. Быстрая и вёрткая кабарга путала следы, а устав, находила на скалистый уступ, а забравшись, стоя отдыхала. Таёжник осторожно шёл на лай собаки и внимательно смотрел, есть ли клыки у кабарожки. Кабаргу мать, рожающую оленят на отвесных скалах вершиной царапающих бездонные небеса человек не тревожил. Он не ходил на охоту до новолуния. Добывал кабаргу ради мускусной железы, используя как лекарство. Часть добытого зверя оставлял в тайге волку и ворону. Не брал добычу из чужой ловушки, а под знамением звёзд из клыков и копыт кабарги мастерил обереги - на счастье.
      Живое пламя очищающего костра гасло, угольки тлели под белою золою, готовые вспыхнуть в сгустившейся тьме. Прерывисто мерцая звезды, вбирали жадно силу от остывшей белого пепла вечной лунной спутницы. На вершине снежной горы глухо камлал лунный медведь-шатун, соединившись с Мирозданием. Пугливый взор меленького оленя преобразился горючей смолою встающего солнца. Он невольно постукивал копытцем колотушкой в бубен каменной плиты, сердцебиением отмеряя ночное время. Озарённая солнечным светом кабарга была для таёжника жизнь, наитие и от бед оберегом. В звёздном сердце кабарги имелись уголки, где теплилась чувства, греющие понурые души. В уныние стылого утра рождалось новое зимнее солнцестояние, надеждой вдыхающее в будние дни таёжника звонкий снежный воздух и живительный свет.

Тофалария. Оленный охотник 63.jpg.jpg

Тофалария. Оленный охотник 57.jpg.jpg

Тофалария. Ленты-Тайга 34.jpg.jpg

Тофалария. Северный оленёнок. 96.jpg.jpg



Содержание

Сборник стихов

Тофалария. Золото льдов.jpg.jpg

Тофалария. Олень. Брод. 2.jpg.jpg

Книга "Ленточки странствий"

"Лунный круг"

В зерцале душ вселенной бездонный полог тёмно-синий,
Аквамарина свет уже давно погасших в чароите звезд,
Топазами мелькают надежды янтарными мгновениями,
Припорошенный алмазною пыльцой, кочует лунный круг,
В густо-серой вязкой туманности борозд сапфировых комет,
Среди циркониевых хребтов к созвездиям далеким хризолита.

      Книга "Ленточки странствий"
Тофалария. Книга. Ленточки странствий. Русин Сергей Николаевич.1.jpeg.jpg

Багульник. Нижнеудинск. Саяны.11.jpg.jpg

Книга "Ловец Солнца"

Книга Ловец Солнца. Русин Сергей Николаевич .jpg.jpg

Книга "Катышиндигеру"

Тофалария. Книга Катышиндигеру. Русин Сергей Николаевич.jpg Тофалария. Книга Катышиндигеру. Русин Сергей Николаевич. 2.jpg

В добрый путь

Тофалария. Прирученный олененок. 3.jpg.jpg

Багульник. Нижнеудинск. Саяны.26.jpg.jpg
      Спасибо вам за прогулку. Русин Сергей Николаевич

Восточных Саян, горная система с непроходимой тайгой, бурными реками. Солнечное путешествие Русина Сергея Николаевича по горам, которым он готов признаваться в любви вечно. Восточные Саяны прекрасны и многолики и путешествия по ним напоминают поход в увлекательный музей, в котором нет числа радостным чувствам.