Зов Солнца. Тофалария

Материал из IrkutskWiki
Перейти к: навигация, поиск
Тофалария — историко-культурный регион в центральной части Восточного Саяна на западе Иркутской области на территории Нижнеудинского района. Населён кочевыми таёжными оленеводами - охотниками и собирателями лекарственных трав.

Тофалария. Улуг. Оленевод 66.jpg.jpg
      Наклонный перевал со всех сторон теснили бесконечные изломы горных хребтов, и небеса по узкому пропилу в скалах стремительно и безмолвно скользили. Ледовые вершины гор цеплялись за низкие тучи, и в снежные склоны серо-синих отрогов упирался густой и тяжёлый туман, который стелился из шаманских ущелий. Духи дня и ночи мирно дремали в ледяных гнёздах на гребнях гор, и их обманом окутывал бесформенный и беспросветный туман и искажающая звуки эхо глухая тишина. В искажениях пространства затерялись тени, вступив в жемчужные сети и лабиринт круга туманной течи. Никто из притихших птиц, зверей и людей даже и не представляли, на что похожи день и ночь, потому что в мир пугающего забытья и мягкую глубину пелены они давно не наведывались. Кочующий от края до края земли таёжник не мог во мгле истолковать направление скользкой тропы по пятнам на лице Луны, по мерцанию света Полярной звезды и точкам восхода Солнца. Непроницаемо плотный туман, накрывший хорошо знакомый перевал, делал его неузнаваемым, расплывчатым и таинственным и наполнял человеческое сердце неуверенностью. От касания зыбкого, как сон тумана, сердце вспомнило старинное предание, кто найдёт на вязком перевале светящуюся бабочку, обретёт в жизни всё, о чём мечтал и к белым стенам высоких гор пробьётся рассвет.
      Белый покров тумана лживо гулким эхом ворчал, бродил и на скалы натыкался. Осторожный в предположениях таежник, плавно набирая высоту по снежным мостам, заблудился, остановился и ждал в мучительных страданиях. Он старался изменить мир к лучшему, не торопясь, отыскивая твердую почву, преодолевал спуски и подъёмы, селевые потоки и лавины, горные реки и водопады, топи и скалы, травянистые и снежные склоны, подвижные осыпи и окаймляющие ледовые разломы, крутые боковые морены. Умело думал и выбирал безопасную нить оборванной тропы, смотрел под ноги, остерегаться падения камней и постоянно был начеку. Помогал детёнышам животных и птиц, добрыми делами в своём сердце растапливал лёд. Проходя через множество испытаний, в пургу и буран кружил, терял видимость, испытывая затрудненность ориентировки, не жаловался, а принимал всё в расчет, когда выбирал путь. В страшном тумане над пропастью осторожно искал протоптанную узенькую тропу, а его сердце волновали расплывчатые вопросы о смысле жизни и прочие жизненные ценности помогающие познать себя и мир вокруг. Кто он, зачем здесь, куда идёт сквозь туман по болотистой вязи или по краю бездны, и какой должна быть его тропа? У обочины снежника выводящего на перегиб ледника раздул уголек, который бережно хранил. Возможно, в зарослях колючки круто поднимающейся вверх тропы, он искал свою судьбу, но у обрыва остановился и развел слабо мерцающий в застилающем путь безразмерном тумане огонёк костра.
      В пустом и безрадостном мире, переходящего маревом из одного состояния в другое, беззаботно существовала чуткая бабочка и её порой одолевала скука. Она словно небывалое откровение увидела свет костра, словно прекрасную искорку в небе, и пошевельнуть крыльями боялась, чтоб не задуть огонек. Маленькой бабочке довелось видеть чудесный свет утренней звездочки в застывшем сизом сне. Снедаемая любопытством беззащитная бабочка нечаянно влетела к тёплому свету огня и по кончикам пальцев таёжника скользнула нежной пудрой. Внезапное, бесшумное и таинственное появление порхающего насекомого в неподвижном тумане удивило таёжника. На своих крыльях она несла все оттенки неба - от сияющего белого, нежно-бирюзового и черно-грозового. Человек отождествлял первозданную нежную красоту изящного рисунка на крыльях с дыханием гор, дерзнувших пиками взлететь высоко к солнцу. Таёжник восхитился нарядной красотой, согревая дуновением губ, целовал нежные крылышки-лепестки. При виде светлой бабочки в сердце человека стало тепло, и не было раньше такого нежного восторга. Легкокрылая бабочка олицетворяла его сокровенные мечты, быть свободным и окрыленным счастьем. Они напомнила, что жизнь быстротечна и её не стоит тратить на косматое и седое уныние. Теряясь в тумане, он поверил, что силой всего лишь ожидания скоро наступит рассвет, а от взмахов крыльев маленькой бабочки в мир явится свет от восхода солнца и рассеет непреодолимый туман. В узкой трещине неба скрипнул кедр, бесконечное марево расступилось, уходила в прошлое жуть, и замаячил просвет впереди.
      Бабочка вспорхнула с руки таёжника, нарушив безмятежный тумана покой и со снежной вершины, по камням умеющим говорить, с ледника, поджатого скалами шурша пеной потёк бурлящий горный ручей. Свежие капли воды разговаривали с хрустальным блеском утренней росы на каменистых берегах и вдоль ручья проросли побеги и распустились благоухающие цветочные лепестки невиданной красоты. Чистый мир расплывчатого просвета бабочка наряжала розовым ожерельем ароматных трав, и обласкала нежно хвою кедрового стланика на осыпном кулуаре. От ревности ветра сонный туман опал и расступился перед падением звездочки в бездну просвета. Алый краешек похожий на солнце робко взошел и завис, пробиваясь тонким сиянием над насквозь промокшим перевалом, согревая всё живое. Бабочка обрадовалась, она желала, чтобы вернулся дух дня, и луч солнца согрел сердце человека, не нашедшего уверенности в себе. В нещадном сумраке найдя самую светлую в мире улыбку, привыкший искать, а не находить таёжник побрёл неровным шагом мимо бабочки. Тропа затаилась и становилась то темной, то освещенной, то ухабистой и ровной, то гладкой и разбитой, то расползающейся на маленькие унылые тропинки, то одной большой и бесконечно длинной тропой. Капризный туман умел угадывать настроение таёжника и делал мир таким, каким были мысли и устремления того, кто шел по тропе. Таёжник старался доверять не глазам, а внутреннему ощущению. Ощущение вело вперед, возвращая чувство опоры, которую он перестал видеть, но отчетливо чувствовал под ногами и вышел на развилку живой тропы. Преодолевая страхи и сомнения перед неизвестностью, шёл по тропе жизни, а желая счастье другим, шёл по тропе радости. Загадочная и понятная, непредсказуемая и ожидаемая тропа то появлялась, то исчезала, но он всегда решался по ней идти. Он знал, чего хочет и обязательно узнавал свою тропинку.
      Лавируя между трещинами мореного вала, бабочка пыталась захватить остатки тепла луча за снежным надувом, но время просвета стекало с натянутых скальных стен. Оглянувшись, стягивающий просвет сомкнулся над горами и надежды растаяли. Раскрывая вершины, крылатые цветы искусно добывали лучистые отблески красок. В разорванном ледопаде стало темно, холодный блеск искрящегося тумана снова проснуться над легкой бурлящей водой и в маленькой луже солнце спрятал. В тайге птица крикнула, и полетели по перевалу мотыльки искать солнце. Летели, искали и увидели вдали зовущий свет – это легкая, воздушная, самоцветная и телесная бабочка кружилась, взмахивая ослабевшими крылами, порхая в тяжелом свете озябшей луны. Спотыкаясь и озираясь, таёжник стремился к растворению ясности ума в пространстве пустоты. Превращая противоречивую и бессознательную жизнь во внутреннюю красоту и гармонию порхания чудесной бабочки. Возникали необычные видения, вызывая представления о единстве, целостности с природой. Грезилась бабочка на свадьбе Солнца дневного мира с Луной ночного, а коченеющий бабочке снился человек. В тумане сливаясь с луною, прохлада победила зной. Стынущая бабочка совпала со своим отражением и неуловимо совместилась со своим сновидением, обрастая инеем.
      Тихо и безмолвно рождались новые леденеющие луны, а таёжник искал бабочку и обнаружил её комочек на изморози в окружении маленьких отблесков льдинок, которые постоянно меняли свой цвет. Одетая в молчание тумана много рождений она претерпела и жизней прожила. Первая жизнь - начало в теле мудрой праматери. Вторая - яичко в сумерках паутины. Третья – деятельная гусеница. Четвертая - грустно покорная куколка сохраняющая красоту. Пятая – бабочка с прекрасным светом в душе. Пять жизней, вокруг которых вращался великий смысл поблекших в тумане лун. Завтра её жизненную силу ждал новый неясный перевал, а сейчас - грезилась параллельная похожесть того, что происходит с человеком на пути всей его большой жизни. В древних преданиях душу человека уподобляли невинной бабочке, и она являлась живым напоминанием в повседневной жизни о создателе и соединителе земли и неба, холода, тепла и всех живых существ - Великой Воле Солнца.
      Дыханием таёжник согрел лёгонькое платьице замёрзшей бабочки, и она вспомнила луну и звёзды, солнце и ветер, и родные цветы на сверкающем снегом перевале. Нежная бабочка подала признаки радости, отогревшись в тёплых ладонях человека, она ожила и испуганно грустными глазами увидела ласкающее печальным светом бездонное небо. Розовый туман созвездий был прекрасен, каждая звезда имела особую форму, каждая - необычное свечение. Над её головой хмурились, смеялись и щурились, падали и рождались новые звезды. Сердце зябнущей бабочки учащённо забилось, и она загадала желание, чтобы с перевала в небо, крылья её вырастали. Трепетали ветра живые крылья в синеющей дали перевала.
      На северном склоне гребня перевала грустно лежали прохладной свежестью жемчужные росы в тумане. Хрупкая бабочка смотрела на закрытые цветы и застывшие струи водопада. Они не проснулись, а голодная бабочка желала, есть, пить, свободно и легко летать. Таёжник бродил по обратимым тропам и зависел от положения светил над горами. Он верил, что просвет всегда во мраке есть и решил смастерить из звездопадной пыли тропы, золотистой пыльцы, песка снов и прозрачных хрупких крыльев амулет Ловец солнца, притягивающий хорошую солнечную погоду. В ожидание встречи ладил отверстие в амулете и продел в него длинную багряную ленточку. Амулет повесил между двумя незыблемыми утесами, чтобы через него проходил первый утренний луч солнечного света на озябшую бабочку и цветы перевала. На бледной черте просвета синих гор горизонта, чьи остроконечные вершины, словно отрывались от подножья, появилась кромка солнца. Увиденное зрелище удивило и радовало глаз сотнями маленьких солнечных радуг. Тому, кто хотя бы раз сумел поймать этот миг, будет сопутствовать удача. Оберег защищал перевал от тумана, наполнял его тёплой надеждой. Луч солнца, пройдя сквозь амулет, коснулся камней перевала, и сразу стало тепло на гребнях гор. Лучистое тепло отодвинуло сгущающуюся мглу. Бабочка нуждалась в солнце для того чтобы жить и горы жаждали, чтобы дух дня вернулся. Горы прошептали желание бабочке, выпуская её к солнцу. Не окрепшая бабочка, раздвинув стены тумана, взлетела по солнечному лучу от амулета в небесную бездонную синь горизонта. Бабочка любуюсь безмерной и грозной высотой, стремясь до солнца долететь, рассказывала желание гор, завлекая горящее солнце взойти над туманным перевалом. Красочные ярко-огненные крылья бабочки были замечены всей небесной семьёй солнца. Услышало полыхающее солнце зов бабочки. Этот зов перевернул вдруг жизнь, и желание сердца гор было исполнило.
      Из пространства туманного времени взошло солнышко, осветило красные цветы на перевале, и они ожили. Алые лепестки вздрогнули и стали раскрываться. Вернулась чистая безмятежная жизнь на горный перевал освещенный солнцем. Бабочка обрадовалась, и веселее закружилась. Поле цветов словно приглашало её в гости. Не отказываясь от цветочного зова, бабочка окунулась в аромат цветочной пыльцы и нектара. Сияющее солнце черпало силы от счастья бабочки и вернуло в горы дух дня. Прекрасный перевал помолодел и дружелюбно по-детски открылся. Бабочка в озарении целый день порхала с цветка на цветок, купаясь в солнечных лучах, расправляя бархатные крылышки. Сияя без изъяна красотой, она осознала, что горы и небо восхищаются и восхваляют её деяния. Бабочка знала, как важны в жизни мечты и красила свою голову и крылья пыльцой разных цветов и оттенков солнца. Просветлённая бабочка замерла на мгновение и радостно вспорхнула ввысь на зов солнца. Вкрадчиво кружась и вдыхая пряный дух цветов, амулет любовался ликованием полёта бабочки с движением светила по небу. Лучи заходящего солнца, пройдя амулет, коснулись перевала, и пик крутой скалы погас. Стало прохладно на заснеженных гребнях гор и Ловцы закатов - мотыльки пробудились. Дневное тепло уступило место сгущающейся мгле, и небесная семья солнца вернуло в горы дух ночи.
      Туман ослабел и упал, но не исчез в лунных лучах, свое полотнище сворачивал в глубокий мрак ночного ущелья. Он ненадолго покидал пустой перевал, одиноко скитаясь, появлялся то тут, то там, в поисках прозрачной бабочки. Но бабочка утренней зари и обманчивый туман на красных чашечках цветов никогда не встречались. Бабочка летела на зов солнца, освещающий её полёт, а вера и поддержка маленькой бабочки превращали человека в восходителя и помогали преодолеть любые перевалы. Зов солнца учил чувствовать и замечать настроение кочевой тропы, не сходить с неё доверяясь всем сердцем светилу и смело идти.


Тофалария. Тайга. Уда 1.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 58.jpg.jpg

Тофалария. Тайга. Уда 6.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 59.jpg.jpg

Тофалария. Тайга. Уда 5.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 61.jpg.jpg

Тофалария. Тайга. Уда 9.jpg.jpg

Тофалария. Олений народ. 4.jpg.jpg

Тофалария. Тайга. Уда 12.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 64.jpg.jpg

Тофалария. Тайга. Уда 8.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 65.jpg.jpg

Тофалария. Тайга. Уда 14.jpg.jpg

Тофалария. Олений народ. 6.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 74.jpg.jpg

Тофалария. Оленный охотник 2.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 75.jpg.jpg

Тофалария. Добрый дух оленей.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 76.jpg.jpg

Тофалария. По заснеженным просторам. 1.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 77.jpg.jpg

Тофалария. Лесной северный олень. 11.jpg.jpg

Багульник. Тофалария. Солнце. 79.jpg.jpg

Содержание

III Фестиваль Русского географического общества

Русин Сергей Николаевич. Гость тундры.jpg.jpg

Русин Сергей Николаевич. В таёжном оленеводческом чуме.jpg

Русин Сергей Николаевич. Ленты на Дереве Дружбы.jpg

Тофалария. Ленты счастья на Дереве Дружбы.jpg

Сборник стихов

Тофалария. Догульма. Розовая заря.jpg.jpg

Тофалария. По заснеженным просторам. 17.jpg.jpg

Книга "Ленточки странствий"

"Лунный круг"

В зерцале душ вселенной бездонный полог тёмно-синий,
Аквамарина свет уже давно погасших в чароите звезд,
Топазами мелькают надежды янтарными мгновениями,
Припорошенный алмазною пыльцой, кочует лунный круг,
В густо-серой вязкой туманности борозд сапфировых комет,
Среди циркониевых хребтов к созвездиям далеким хризолита.

      Книга "Ленточки странствий"
Тофалария. Книга. Ленточки странствий. Русин Сергей Николаевич.1.jpeg.jpg

Багульник. Нижнеудинск. Саяны.11.jpg.jpg

Книга "Ловец Солнца"

Книга Ловец Солнца. Русин Сергей Николаевич .jpg.jpg

Книга "Катышиндигеру"

Тофалария. Книга Катышиндигеру. Русин Сергей Николаевич.jpg Тофалария. Книга Катышиндигеру. Русин Сергей Николаевич. 2.jpg

В добрый путь

Саяны. Тофалария. Русин Сергей Николаевич 26.jpg

Багульник. Нижнеудинск. Саяны.26.jpg.jpg
      Спасибо вам за прогулку. Русин Сергей Николаевич

Восточных Саян, горная система с непроходимой тайгой, бурными реками. Солнечное путешествие Русина Сергея Николаевича по горам, которым он готов признаваться в любви вечно. Восточные Саяны прекрасны и многолики и путешествия по ним напоминают поход в увлекательный музей, в котором нет числа радостным чувствам.